Сороковник. Книга 1. Вероника Горбачева

уличных торговцев и гаме разноголосой толпы. Здесь намного люднее, чем на первом кольце! Питейные и едальные заведения, как я понимаю, для тех, кто поденежнее и хочет посидеть со вкусом, а кому проще и быстрее, а главное – сытнее – лепёшки в уличных каменных печах, плов, лапша… Долго ещё идти?

      – Соберись с силами, – подбадривает Гала. – Ещё квартальчик – и отдохнёшь. Сразу видно офисного работника: и двух часов не походили, а ты уж выдохлась!

      Пройдя обещанный квартал, сворачиваем за угол. И хоть я и действительно выдохлась, но сил хватает заметить, что вид здесь несколько иной, словно мы в другой культурный слой переместились. Исчез фахверк, дома преобразились в крепкие и высокие срубы, да и расстояние между ними стало значительно больше. Это даже не дворы, а… Напрашивается давно забытое слово – подворье. Когда не экономили каждый клочок земли, как в Европах, и громадный двор вмещал в себя жилые постройки, хозяйственные помещения, деляночки, колодцы, огороды, сад… И для семейного праздника выносили прямо под яблони и выстраивали в непомерно длинную линию столы для родни, соседей и нежданных гостей.

      – Вот и он, Васютин трактир, – объявляет Гала. И глаза мои от изумления открываются всё шире и шире.

      Глава 3

      Это – трактир? Не знаючи, я с ходу назвала бы его хоромами. Мощь и красоту большого сруба можно разглядеть и оценить, даже не заходя во двор, глянув поверх конька тройных ворот с резными столбцами. Гала толкает дверцу одной из калиток, походит и чуть сторонится, пропуская меня, и с какой-то затаённой гордостью кивает на обиталище этого неизвестного мне Васюты. На лице её так и прописано: любуйся, голуба! Как будто она лично и дизайн разрабатывала, и таскала громадные оцилиндрованные брёвна… При такой толщине стен здание должно смотреться громоздко, приземисто; но массив и прочность уравновешены здесь высотой, а правильно подобранные пропорции облагораживают, равно как удачное платье стройнит полноватую фигуру.

      Трактир, говорите?

      Мои познания о трактирах, корчмах и подобных им заведениях довольно поверхностны. Однако недавно я вдосталь на них нагляделась. Ресторации и едальни Обжорного ряда жались друг к другу, срастаясь стенами, здесь же на пространстве не экономили, распахнув дом углом на два крыла да на четыре красных окна в каждом. В центре внутреннего угла – солидное парадное крыльцо, к которому ведут, смыкаясь в одну, дорожки от обеих калиток, в левом же крыле вход отдельный, скорее всего для своих. Ставни на окнах расписные, крыша и крыльцо щедро украшены резными деревянными гребнями, к обширной мансарде пристроена башенка с балконом и флюгером-прапорцем на высоком шпиле.

      Хочется просто стоять и любоваться. Нет, хочется потрогать – и убедиться, что дом настоящий. Жить в нём хочется, и не просто так, а долго и счастливо.

      А что это Гала так значительно на меня поглядывает? Точно-точно, есть в этой красоте и её лепта!

      – Прекрасно! – от всей души говорю я. – В жизни не видела ничего подобного.

      В