Вчера была война. Игорь Глазунов

делают своё дело и через вскоре травы как и не бывало.

      После шторма, гуляя по пляжу в сторону южного мола, мы обязательно возвращались с «уловом» янтаря – с этим удивительным созданием природы! Янтарь разноцветного спектра, от густо-жёлтого до прозрачного цвета закатного солнца, глубоко-насыщенного при попадании на него солнечных лучиков и капелек морской воды, становился нашим трофеем! Иногда, выброшенный из глубин моря, он лежал у самой кромки прибоя, иногда маскировался в переплетённой морской траве, и незамеченный никем, уносился отливом обратно в море. Наша новая жизнь только начиналась, и всё в ней радовало нас!

      В городе ползли слухи, особенно среди местного населения, о неизбежности войны.

      Шёл последний мирный день лета 1941 года. Никто и предположить не мог, что через несколько часов мир рухнет, похоронив планы нашей семьи и миллионов людей на мирную жизнь.

      Утром в субботу наши мамы вернулись с рынка и как обычно стали готовить, по сложившейся традиции, субботний ужин. На Либавском рынке всегда было изобилие продуктов. Угорь, лососина, щука, морской окунь, камбала! Вкусное деревенское масло и сметана, по особому рецепту испечённый на кленовых листьях свежий домашний ржаной хлеб, свежие овощи прямо с огорода. В субботние дни рынок был особенно колоритным. Из округи на базар съезжались на подводах жители хуторов. Торговля шла прямо с подвод.

      Выучив       несколько       главных       «базарных»       слов       по-

      латышски – «labdien», «cik maksā», «paldies» (Здравствуйте! Сколько стоит? Спасибо! ) будущие бабушки ходили туда, как на театральные премьеры. Для праздничного стола купили домашнее вино, вкуснейшее домашнее пиво, которое варилось из ячменя. Пиво было цвета кофе с молоком.

      Дом наш был эталоном достатка по российским меркам, но всё же мы чувствовали – заграница. Тревожное предчувствие не покидало нас. Уже неделю, как над городом летала немецкая авиация. Морские границы постоянно нарушались.

      Был эпизод, когда «неисправный» немецкий двухмоторный самолёт-разведчик сел прямо на пляж. Город полнился разными слухами.

      Среди военных возникали вопросы, которые оставались без ответа. Почему не отвечаем на провокации согласно уставу? Мы тогда ещё не знали, что командование гарнизона выполняло строгий приказ верхов – на провокации не отвечать.

      ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ АДМИРАЛА ФЛОТА

      Н. Г. КУЗНЕЦОВА, КОМАНДУЮЩЕГО ФЛОТОМ СССР

      В конце февраля и начале марта немецкие самолёты снова несколько раз грубо нарушили воздушное пространство СССР. Они летали с поразительной дерзостью, уже не скрывая, что фотографируют наши военные объекты.

      Я предложил главному морскому штабу дать указание флотам открывать по нарушителям огонь без всякого предупреждения. Такая директива была передана 3-го марта 1941 года. 17-го и 18-го марта немецкие самолёты были несколько раз обстреляны над Лиепаей.

      После одного такого случая меня