Это рай, Дэнни. Жанна Никольская

роде таинство, вы согласны? Волшебство, к которому все давно привыкли, не перестает от этого быть волшебством…

      Волшебство? Быть может. Вряд ли ему пришло бы в голову ехать за город для того, чтобы просто бродить среди деревьев, наблюдая за набухающими почками, если б его не пригласила с собой хорошенькая девушка… Так же и Матвей не ушел бы из уютной квартирки, чтобы лазить по помойкам и подвалам, если б не желание заняться любовью с какой-нибудь симпатичной кошечкой… И в том, и в другом случае виной всему гормоны. Пресловутый тестостерон.

      Впрочем, некое таинство в природе все же присутствовало. На пригорке, среди пожелтевшей и пожухлой прошлогодней травы возникли островки нежно-голубых, с оттенком лилового подснежников.

      – Печеночница, – объяснила Анна, – Занесена в Красную Книгу, – и добавила с усмешкой, – За сорванный цветочек – штраф…

      – Может, все же сорвем? – предложил Дэн.

      Она пожала плечами.

      – А какой смысл? Этот букет к вечеру увянет… А любители оборвать эту красоту и без нас найдутся. Давайте лучше перекусим…

      – И перейдем на «ты», – добавил Дэннис.

      Она улыбнулась, как маленькая девочка.

      – Почему нет?

      Они нашли толстое поваленное дерево, (Дэннис расстелил на нем свою куртку), достали бутерброды и термос с кофе.

      – Можно задать тебе бестактный вопрос? – обратилась Анна к Ларсену после того, как они немного перекусили.

      – Смотря, насколько бестактный, – улыбнулся Дэннис.

      – Почему ты неженат? Или являешься убежденным холостяком?

      Да. Вопрос «на миллион долларов». Меньше всего он сейчас хотел говорить на эту тему… но, пожалуй, лучше сразу расставить точки над i. Чтобы больше к этому не возвращаться.

      – Я был женат, – сказал Дэннис, – Моя жена умерла три года назад.

      – Прости, – Анна выглядела слегка обескураженной, – Вопрос действительно не в меру бестактный… впрочем, – она коротко вздохнула. – Ты тоже имеешь право бестактно поинтересоваться, почему я до двадцати пяти не вышла замуж…

      Значит, ей все-таки двадцать пять? Похвальная откровенность. Впрочем, двадцать пять – не тридцать пять. Вряд ли тридцатипятилетняя женщина сможет так же просто, без тени кокетства, сообщить о своем возрасте мужчине, который ее интересует. Интересует? В какой степени, вот вопрос.

      – Вероятно, не потому, что тебе этого не предлагали, – дипломатично ответил Дэннис.

      Анна усмехнулась.

      – Было дело… но единственный человек, за которого я хотела выйти замуж, мне было тогда семнадцать, женился на другой.

      – Может, этот человек просто не принимал всерьез семнадцатилетнюю девочку?

      Анна пожала плечами.

      – Кукол тоже никто не принимает всерьез… однако, с ними играют, а зачастую и ломают.

      Отвернувшись, она посмотрела на часы. Наверняка не потому, что ей вдруг срочно понадобилось узнать, который час.

      Дэннис взял ее