Свет Надежды. Сафийа Наильевна Абдуллова

произошло сегодня, и вам мой совет – отдохните мыслями.

      – Да, мне надо подумать… Но вы соврали мне один раз, а потом соврете второй, третий…

      – С вами я забывал свое чувство профессионального долга. Иной раз я, конечно, рассуждал на темы психологии, но только для того, чтобы узнать вас поближе.

      Она вновь посмотрела на него, и сиплым голосом ответила:

      – Я вам не верю.

      – Ладно… но все же скажите, я могу быть уверен в нашей дружбе?

      Надя молчала, вновь испытывая его терпение; она знала ответ с первой секунды, как был задан вопрос, но пытка продолжалась. Ее взгляд, как ему тогда показалось, полный сухости и холода, был невыносим, поэтому он решил встать к ней еще ближе. Она вытянула руку перед собой, но это не помогло – ее ладонь уперлась ему в грудь; его распахнутые руки готовы заключить ее в согревающие объятия, но она громко заявила:

      – Я вам не верю!

      Андрей опустил руки, голова его склонилась, а глаза искали ласкового взгляда. Надежда почувствовала тяжелое дыхание на своих волосах и заглянула ему в лицо.

      Как ей быть? Поддаться искушению своих чувств или взять над ними верх? Если она выберет первое, то даст понять, что ее можно обманывать и дальше, пользоваться ею как захочется; но если она выберет второе – что более разумно – то преподаст ему урок, как не нужно с ней обходиться. Она не даст ему ответа сегодня, но если то, что он сказал ей – правда, и он действительно хотел избежать социального барьера, не думая о ней как об очередном объекте своих желаний, то он добьется ее прощения, но сейчас – все бесполезно. Его глаза блестят самой глубокой надеждой, но он покорно сдерживается, не желая больше оправдывать свой поступок. Ладонь девушки по-прежнему на его груди, и она слышит сбивчивое дыхание и даже иной раз ощущается стук сердца. Его лицо прямо перед ней – так близко и отчетливо она видит его притягательные суровые черты – она слышит его и чувствует, но не может допустить еще одного предательства, не может допустить, чтобы между ними действительно встал социальный барьер, и она простила его только потому, что он знаменитый психотерапевт.

      – Андрей, я подумаю. Хорошо? – тихо-тихо произнесла она.

      Надя будто вырвала этими словами Андрея из какого-то мира забытья, и он спокойно ответил:

      – В таком случае, до свидания, Надежда.

      На улице уже во всю пиликала машина, Андрей быстро и молча покинул студию.

      – Ну где он там? – теряя терпение, спрашивал Дима, который уже беспрерывно нажимал на сигнал автомобиля.

      – Тише ты! – отозвался Нестеркин, увидев доктора в дверях студии.

      – Явился голубок, – усмехнулся шофер, открывая переднюю пассажирскую дверь.

      – Доктор, мы вас уже совсем заждались, – заявлял Дима, который по всей видимости успел соскучиться по выговорам.

      Доктор сел в машину, улыбнулся и ответил:

      – Да что там, будете ждать еще больше сейчас. Едем в консульство!

      К слову, там доктор обещал провести лекцию про правильные принципы