Скользящий по линиям жизни. Ладушкин Оладушкин

аж задохнулся от моих слов.

      – Что? Да кто ему предлагал. Ему просто показали, а он сам выхватил перстень и нацепил его, испортив этим окончательно. Это кража. Наглая кража, Сжей. И я возьму своё за это со всех вас. А ведь мы были друзьями. Да что там, почти роднёй. Я же к вам со всей душой, а взамен… Он ещё какое-то время причитал, и я решил его нежно перебить.

      – Дорогой друг Антуант, – торжественно произнес я. – Никакой кражи не было, а было лишь некоторое недопонимание сторон. Мы с тобой всё уладим миром, и, поверь мне, ты останешься в выигрыше в любом случае.

      – Сжей, я тебя лично безмерно уважаю, но не вижу способов, как мы сможем договориться. Перстень второго шанса – вещь редкая и безумно дорогая, и даже у тебя, не говоря уже о Килиане, нет таких средств, чтобы за неё заплатить.

      – Друг Антуан. Твоя способность меня недооценивать радует, но не поможет быстрому решению возникшей незначительной сложности в наших с тобой отношениях.

      – Я ведь ещё ни разу не обманул тебя, – сказал я и вопросительно посмотрел на торговца.

      – Прямо сейчас обещаю тебе, что, – я медленно и почти по буквам проговорил, – «ты останешься в выигрыше в любом случае». Ты получишь компенсацию за этот перстень, и я гарантирую, что она будет не меньше его стоимости.

      – Мне нужны сутки, – добавил я. – Всего одни сутки, чтобы тебе компенсировать стоимость перстня.

      Антуан аж подрос немного. Он выпрямился перед своими людьми, посмотрел мне в глаза и произнес: «Сжей, теперь это твой долг! У тебя ровно сутки, чтобы его отдать!».

      Потом он отдал короткую команду своим людям и нелюдям, и те двинулись гурьбой, снимая осаду с нашего дома. Последним уползал змееящер в шлеме, так как был заметно медленней своих коллег.

      Машина слегка подскочила на ухабе, и я понял, что вернулся. Мгновенно приказал соскальзывателю внимания активироваться на полную.

      – Сколько осталось до столицы, Илья?

      Блин, это было неожиданно. Илья ошарашенно посмотрел на меня, и машина, вильнув, взвизгнула тормозами и, поднимая облако сизого дыма, остановилась на обочине.

      – Кто, как? – нервно заозирался Илюха. – Какого хрена здесь происходит?

      Он начал пытаться вытащить пистолет, который экспроприировал у командира саперов, и мне перестало быть смешно.

      Я отключил соскальзыватель внимания, который мгновенно перешел в дежурный режим.

      – Серёга, какого хрена, что ты… как ты это сделал? – захлебывался генерал от волнения, сам не понимая, что же сейчас произошло.

      – Извини, Илюша, – немного растерянно проговорил я, – не думал, что ты такой нервный и впечатлительный.

      – Что? – заорал Илья. – Да я, сука, само спокойствие сейчас.

      Он уже успокаивался, по крайней мере, пистолет спрятал обратно, и это было хорошо.

      – Ты не кричи так, а то страшно мне сделаешь, – сказал я и с кивком головы спросил: «Ты это, не обделался случаем?»

      Он глянул на меня уже подружелюбней, скрутил огромную дулю, но так