Смертельная красота. Елена Новикова

копаться в своей сумке. Где-то у него была припасена распечатка со сводками по городу. Сводки читать Андреевский обожает. Это занятие помогает убить до часу рабочего времени.

      – Ага. Вот, глядите. В Покровском переулке в прошлом месяце была найдена такая же убитая. То же самое по всем параметрам. Почти. И фотография на месте преступления тоже была. Только там, как я узнал, фото было немного подпорчено. В крови все измазано. Ничего там получить не удалось. Я разговаривал со следователем, которому то дело передали, там у них глухо до сих пор…

      – Борис Петрович, – останавливает тираду Андреевского Пряников, – что вы хотите сказать? Личность жертвы установлена? Свидетели? Что-то на месте преступления, что указывает на возможного подозреваемого? Вы поэтому про дело с Покровского вспомнили? Есть прорыв?

      Андреевский, потерявший мысль от напора Пряникова, подслеповато моргает. Очевидные следователю вещи оказались не столь очевидными начальству. Вздохнув, Борис Петрович начинает растолковывать:

      – Личность мы не установили, потому что никаких документов при жертве не оказалось. Она совершенно голая, как и та, с Покровского переулка. Раны, конечно, не идентичны. Это минус для серии, но, как мне кажется, нанесены они были одним и тем же преступником. Опять же вот эти снимки. Вы ведь не станете отрицать, что два совершенно разных человека не будут делать вот такие вот фоточки, чтобы подкладывать их на места преступлений? Вот и я не стану. Да и никто не станет. Евгений Леванович, – Андреевский преданно посмотрел в глаза начальнику, – ну ведь серия. Согласитесь.

      Пряников бычится. Ждать чего-то от Бориса Петровича не приходится уже несколько лет. Следователь Андреевский рьяно готовится выйти на пенсию и не горит на работе. Нет, все свои дела он ведет, как положено. Сдает все в срок, и с оформлением у него порядок. Но не отдается работе, что называется. Приходит к девяти и старается в семь все закончить, чтобы спокойно уйти домой. На выходные просто отключает телефон, так что звонить ему абсолютно бесполезно. Никаких серьезных дел Андреевскому не поручают, можно утонуть в отписках и совершенно законных сдвигах сроков. На труп в парке Борис Петрович выехал лишь потому, что все остальные следователи отдела завалены текучкой.

      Однако Пряникову ничего не остается, как согласиться с тем, что в этот раз Андреевский говорит дельные вещи. Евгений Леванович снова смотрит на фотографию убитой девушки. Из-под полуопущенных ресниц на него смотрят навеки застывшие глаза. Красивая оборванная жизнь.

      – Вот что, – произносит Пряников. – Фотографию с поручением отсылайте экспертам. Пусть разберутся с ней по всей форме – пальчики, следы, микрочастицы. С постановкой вопросов вы справитесь. И не затягивайте.

      – Но как же? – изумляется Борис Петрович. – А как же?..

      – Вот так же. Ваше дело – начать расследование. Оформляйте бумаги, чтобы ни одна комиссия не нашла, к чему придраться. Как вы сами правильно заметили, у нас явная серия. И следить будут со всех сторон.

      – Так я о чем и толкую,