Сливовый календарь любви. Тамэнага Сюнсуй

возле этого заброшенного храма. Как раз вовремя! Мы лишь перекинулись словцом – и за дело! Ведь ты и правда была в опасности.

      Слушая это, О-Тё мало-помалу начинает приходить в себя. Сердце ее перестало бешено колотиться, и из глаз полились счастливые слезы. Глотая их и захлебываясь, она не может даже вымолвить слова благодарности, но это так естественно в ее состоянии. Лишь через некоторое время она вновь обретает голос.

      О-Тё. О, поистине, у меня такое чувство, будто я заново родилась. И теперь, хотя просить о таком одолжении нелегко, я осмеливаюсь…

      O-Ёси. Ты про то, чтобы мы проводили тебя туда, куда ты направляешься?

      О-Тё. Да… Пожалуйста, прошу вас!

      О-Ёси. Непременно проводим. Можешь не беспокоиться. Вон сколько провожатых: куда скажешь, туда и доставят! А если там, куда ты идешь, тебя плохо примут, милости просим ко мне. Коли у тебя есть основания с кем-то не ладить (если только речь не идет о серьезных провинностях перед властями), положись на меня, я не дам тебя в обиду твоим гонителям. А теперь пора: уже ночь, совсем темно, да и ночлег еще сыскать предстоит. Ну-ка, ребята, встаньте по краям, чтобы девочка оказалась в серединке. Надо приготовиться к тому, что те захотят вернуться и отомстить.

      Молодые парни. Ну, это едва ли… А сестренку мы можем нести на спине!

      О-Ёси. Ни тебя, Канэ, ни Гэна мы не станем об этом просить. Кинта или Дзиро еще смогли бы, а прочим опасно доверить юную девушку.

      Так они подшучивают друг над другом. А луна тем временем опять скрывается за тучами. Держась тесным кружком, они пробираются в кромешной тьме к ближайшему селенью.

* * *

      Несколько гейш, и среди них Ёнэхати, сидят кружком в гостиной одного из увеселительных заведений района Фукагава.

      Ёнэхати. Умэдзи, я непременно хочу сделать так, как тебе рассказывала.

      Умэдзи. Конечно, так и делай. Никто тебя не осудит.

      Сидящая рядом гейша Масадзи выщипывает себе брови.

      Масадзи. Конечно, любой бы огорчился, оказавшись на его месте, но ведь иначе никак…

      Ёнэхати. Раз все вы мне это советуете, так и сделаю. Я теперь настроена поскорее все ему сказать…

      Умэдзи. «Настроена сказать»! Этого мало. Масадзи, ты помнишь, когда у меня так вышло с господином Ко?

      Масадзи. А как же! Неловкое было положение, ничего не скажешь. Хорошо, что матушка, хозяйка «Оцуя», помогла тогда.

      Ёнэхати тем временем завязала уже пояс оби на своем кимоно.

      Ёнэхати. Умэдзи, налей-ка. (Протягивает чашку.)

      Умэдзи. Тебе этого? (Берет в руки глиняный чайник, стоящий на полу возле жаровни.)

      Ёнэхати. Какая ты непонятливая! Будь добра, из той…

      Умэдзи. А-а!

      Берет стоящую рядом бутылочку подогретого сакэ и наливает из нее в чайную чашку Ёнэхати. Ёнэхати залпом выпивает содержимое и хлопает себя рукой по груди. Несколько раз с отвращением выдохнув, она передергивается, скрипя зубами.

      Ёнэхати. Ну, я пошла!

      Масадзи