Таинственный сад. Фрэнсис Элиза Ходжсон Бёрнетт

если это действительно ключ от запертого сада и ей удастся найти дверь, вероятно, она сможет открыть ее и увидеть, что там, за стеной и что случилось со старым розовым деревом. Именно потому, что сад был так долго недоступен, ей хотелось увидеть его. Наверняка он не такой, как другие сады, за десять лет в нем, должно быть, произошло что-нибудь необычное. А кроме того, если ей там понравится, она сможет ходить туда каждый день, запирать за собой дверь, придумает какую-нибудь игру, чтобы играть в нее сама с собой, потому что никто никогда не узнает, где она, все будут считать, что дверь по-прежнему заперта и ключ зарыт в землю. Эта идея ей очень понравилась.

      Жизнь, какую она вела – в полном одиночестве, в доме с сотней загадочных запертых комнат, – и отсутствие занятий, которые могли бы ее развлечь, расшевелили ее пассивный до той поры мозг и заставили работать воображение. Не приходилось сомневаться, что свежий, бодрящий чистый воздух пустошей сыграл в этом большую роль. Так же, как он пробудил в ней аппетит, так же как бег против ветра разогнал ее кровь, так же все это вместе взятое всколыхнуло мысли. В Индии всегда стояла жара, Мэри была слишком вялой и слабой, чтобы вообще о чем-то думать, но здесь она начала размышлять, и ей захотелось делать что-нибудь новое. А еще она стала не такой «наперекор», как прежде, хотя сама не знала почему.

      Спрятав ключ в карман, она принялась ходить по дорожке взад-вперед. Судя по всему, никто, кроме нее, сюда не заглядывал, поэтому она могла идти медленно, внимательно всматриваясь в стену, а точнее, в оплетавший ее плющ. Этот плющ сильно усложнял дело. Как пристально она его ни изучала, ничего, кроме гущи блестящих темно-зеленых листьев, видно не было. Это очень расстраивало Мэри. Она даже почувствовала, что к ней отчасти возвращается ее капризность. В который уж раз проходя по дорожке и видя верхушки деревьев над стеной, она говорила себе: как глупо быть так близко и не иметь возможности проникнуть внутрь. Она вернулась домой с ключом в кармане и решила, что всегда будет носить его с собой, выходя на прогулку, чтобы быть наготове, если когда-нибудь ей все же повстречается заветная дверь.

      Миссис Медлок позволила Марте переночевать дома, но велела утром быть на работе с румянцем во всю щеку и в наилучшем настроении.

      – Я встала в четыре часа утра, – рассказывала Марта. – Ох, как же расчудесно в пустоши на рассвете: птицы просыпаются, кролики шныряют туда-сюда. И не пришлось всю дорогу топать на своих двоих: какой-то человек подвез меня на телеге. Ой, я прям балдела от удовольствия!

      Истории о том, как она провела выходной, так и сыпались из нее. Мама была очень рада ее видеть, и они перестирали все что можно и напекли хлеба, и Марта даже испекла каждому из своих сестер и братьев по пирожку с начинкой из коричневого сахара.

      – Они были с пылу с жару, когда ребята прибежали с пустоши, где играли. И в доме так приятно пахло пирогами, и огонь в очаге хорошо горел – они аж завопили от радости. А Дикон сказал, что в таком доме, как наш, сам король мог бы жить.

      Вечером они все расселись вокруг