Хроники семи королевств: Тени дремотных чащоб. Ярослав Гивиевич Заболотников

внезапной эйфорией, виверна блаженно опустила веки. Она даже не заметила, как пропали оковы телекинеза. Как гладкий пол сменился шероховатой землёй, а липкий сумрак – янтарными лучами. Лишь когда в ноздри заглянул солоноватый бриз с запахами смолы, Аенга очнулась от забвения: резко распахнула глаза и вспорхнула – стоявший на хвойной прогалине колдун остался далеко внизу.

      Взмыв над зелёным островом, виверна понеслась навстречу солнцу. Хоть оно и не было затянуто облаками, совсем не слепило: представало дружелюбным диском, от которого по чешуе растекались пятна тепла. Их уносил прочь освежающий ветер, что игриво щекотал крылья.

      Внизу же искрилось тёмно-синее море. Ловко спикировав, Аенга полетела так низко, что хвост порой рассекал волны. Взор легко пронзал глубину. Виверна могла десятки раз схватить лапами мелькавших тут и там рыб, но приятная тяжесть внутри не толкала к охоте – лишь к долгожданной свободе.

      Правда, чем дальше существо улетало от острова, тем более слабыми становились ощущения. Так и было задумано. Они блёкли, как потерянная в поле медная монета, чей блеск с каждым месяцем всё больше уступал место тёмной коричневе, вслед за какой обязательно придёт патина, зеленоватый недуг устойчивого к ржавчине металла. А уж в недугах Леонардо разбирался.

      Уже в миле от берега солнце резало дымчатые глаза так, точно в них бросили горсть песка. Порывы ветра хлестали оскаленную морду: чешую на боках то и дело всколыхивали подрагивания, словно они могли выгнать проникавший под неё холод. Запахи же угасали вместе с окружением: всё становилось пресным и серым. Вдобавок крылья предательски черствели, тяжелели, точно налитые водой, – каждый взмах приближал падение в тёмные волны.

      Виверна закружила над морем. Выводила незримые спирали, пока не нащупала нить утраченного комфорта. Как бы ей не хотелось, она вела обратно, к острову. На пути к нему стали возвращаться привычные краски и мягкость полёта.

      Пролетев вдоль поросшего соснами побережья, Аенга вознамерилась сесть на мелководье, как вдруг низкие волны быстро посерели. Виверна вновь набрала высоту. Проскользила тенью по крохотному заливу. Приметила песочный мыс, где попытка перевести дух тоже обернулась резким недомоганием. Ответил тем же и дальний берег.

      После часа неутешительных скитаний усталость не затронула разве что шипы – Аенга решила вернуться на единственную прогалину. В центре неё по-прежнему чернел колдун. Не обращая на него внимания, виверна тяжело приземлилась, внимательно осмотрелась и, убедившись, что окружение не сереет, рухнула на тёплую землю с редкими кустарниками.

      Нахлынувшая усталость была искусственной, о чём Аенга знать не могла. Потому, когда некромант приблизился, у неё едва хватило сил приподнять морду. И на неё снова легли ладони, наполняя нутро бодростью и эйфорией. Всё по идеально выверенному плану.

      Ведомая постоянным контролем пустышка не подходила под постоянные нужды. Чтобы получить удобного фамильяра, нужно было выпестовать в повреждённом сознании