Я плету твою судьбу. Анастасия Милованова

слышно пробормотала я.

      Больше для себя, чем для следователя. Но он услышал.

      – Тюльпаны? – дёрнул он бровью.

      – Да, – я устало закатила глаза.

      Меньше всего мне сейчас хотелось пускаться в какие-либо объяснения.

      – У девушки, к которой ты меня сегодня приводил, букет был из астр. Здесь тюльпаны. У остальных, – я махнула рукой в сторону осмотренных тел, – тоже самые разные цветы. Первые три тела, как я говорила, с едва заметными стежками, там даже критические узлы не сдвинуты. А вот дальше… Девушка – подснежник, причём всего один цветок, – я начала загибать пальцы. – Вон у того трупа – ромашка, там их уже три, у мужчины слева – букет нарциссов. И вот тут у нас тюльпаны.

      Только закончив импровизированный доклад, я обратила внимание на то, каким хмурым выглядел следователь. Хотя нет, не хмурым – он был по-настоящему зол. Как тогда, когда выволакивал меня из номера отеля. Следователь смотрел на меня глазами, в которых от гнева расширились зрачки, практически полностью скрыв ставшую стальной радужку.

      Побоявшись, что Кэй снова выкинет какой-то номер, я сделала шаг назад. Наверное, это выдало мой испуг, потому что мужчина резко моргнул, легко тряхнул головой и, потерев переносицу, проговорил:

      – Давай договоримся, Таис, – прямой взгляд в мою сторону. – Ты говоришь всё, что видишь на этих проклятых полотнах. Даже если там будут сношающиеся ёжики. Ясно?

      – Да без проблем, начальник… Не думала, что вас интересует зоофилия.

      – Язык прикуси! – рявкнул тот в ответ.

      И я решила, что для своего же блага пора прекратить упражнения в остроумии. Хотя бы на время.

      – Присцилла! – тем временем позвал Кэй. – Мы закончили, всех наших – в отдельный холодильник, стазис усилить. Пойдём, – это уже мне.

      – Куда?

      – Знакомиться с остальной командой.

      И Войнот защёлкнул на моих запястьях браслеты-хаттанты, отрезая все шансы на побег.

      Глава 2. Нравится, не нравится – привыкай, красавица

      – Сиди тут, – бросил господин следователь и, захлопнув за собой дверь кабинета, оставил меня в общей комнате.

      С десятком оперативников и наглого вида секретарей.

      – Ты бы ещё сказал: «Никуда не уходи», – язвительно пробубнила я, присев на самый край дивана для посетителей.

      Неизвестно, каких личностей держали до меня и чем они могли болеть. Мне до зуда некомфортно тут – настолько, что, будь у меня возможность, давно бы подалась в бега. В конце концов, удалось же мне сломать и заменить самые первые мои хаттанты, смогу повторить этот трюк ещё раз.

      Словно бы в ответ на мои мысли, проклятые браслеты нагрелись, и даже сквозь бархат перчаток я ощутила их угрожающий посыл.

      Тихо зашипев, попыталась оттянуть ненавистные украшения, но очень скоро поняла: гиблое дело. При любом намёке на снятие хаттанты реагировали лёгким, но ощутимым разрядом тока по телу.

      Оставив попытки, я обвела взглядом общий зал отдела убийств СКМП. Светлое помещение было заставлено