Пионерский гамбит. Саша Фишер

заморили,

      Мы пойдём, передохнём

      И опять поесть придём!»

      Потом металлические ножки стульев зашкрябали об крашенные доски пола. Второй отряд отправился на выход, Самцова с подругами укатили тележки с грязной посудой на кухню и нагнали нас уже на крыльце.

      «Надо запомнить, кто есть кто», – подумал я, приглядываясь к лицам соотрядников. Но на ходу получалось плохо. Те несколько ребят, которые как-то выделились с самого начала, уже и так запомнились. А с остальными было труднее. Они вроде бы были такие разные. Но такие одинаковые!

      Мы расселись на веранде. Диванчики стояли буквой «П», и сидячих мест на них хватило на всех. Сосчитать всех мне пока ни разу не удалось, но, кажется, у нас в отряде около сорока человек. Палат – четыре, в каждой палате по десять кроватей. Всего, стало быть, сорок. Значит нас где-то столько и есть. Ну, может у девчонок есть свободные места, там вроде кто-то еще приехать должен.

      Анна Сергеевна демонстративно села на край дивана и указала Елене Евгеньевне на центр. Та приосанилась и вышла вперед. Глаза у нее были подозрительно красные.

      – Ребята, нам с вами нужно прежде всего выбрать председателя совета отряда! – фальшиво-задорным голосом произнесла она. – Это очень большая ответственность, так что к выбору следует подойти максимально… гм… ответственно.

      Она бросила быстрый взгляд на строгую педагогиню, но та сидела и безмятежно улыбалась.

      – У нее ляжки жирные, – громко прошептала на ухо соседке Коровина. Явно с расчетом на то, что услышит весь отряд.

      Глава 6

      – Может быть, кто-то хочет предложить свою кандидатуру сам? – голос вожатой заметно подрагивал. – Или выдвинуть своего товарища?

      – Ой, слушайте, ну мы же не в первый год все вместе, – возмутилась Коровина. – Председателем всегда была Шарабарина, зачем мы тут опять эту тягомотину устраиваем?

      – Между прочим, Коровина, у нас много новеньких в этот раз, – подал голос Прохоров. – И Шарабариной твоей нет.

      – И много эти новенькие понимают в нашем отряде? – Коровина дернулась и картинно скрестила руки на груди. – Ирка Шарабарина всегда была, и в этот раз будет!

      – А что это ты раскомандовалась, может я тоже хочу быть председателем? – Мамонов цедил слова медленно, и сидел, развалившись и широко расставив колени.

      Все заржали.

      – Ой, не придуривайся, Мамонов, какой из тебя председатель? – взвился пронзительной нотой голос Самцовой. – Товарищи, я предлагаю свою кандидатуру! – все снова заржали, теперь уже довольно зло. – Между прочим, не вижу ничего смешного.

      – Товарищи, давайте не будем ссориться, – неуверенно попыталась вклиниться в спор вожатая. Но остановить гвалт у нее не получилось. Все заголосили разом, принялись размахивать руками и я почти сразу же запутался в том, кто и что доказывает. Елена Евгеньевна беспомощно посмотрела на Анну Сергеевну, но та молчала и загадочно улыбалась.

      Тут поднялся высоченный Прохоров и грохнул