Граф Монте-Кристо. Том 1. Александр Дюма

вскричал Дантес вне себя от радости.

      – Да, только отдайте мне письмо.

      – Оно должно быть у вас, его взяли у меня вместе с другими моими бумагами, и я узнаю некоторые из них в этой связке.

      – Постойте, – сказал Вильфор Дантесу, который взялся уже было за шляпу и перчатки, – постойте! Кому адресовано письмо?

      – Господину Нуартье, улица Кок-Эрон, в Париже.

      Если бы гром обрушился на Вильфора, он не поразил бы его таким быстрым и внезапным ударом; он упал в кресло, с которого привстал, чтобы взять связку с бумагами, захваченными у Дантеса, и, лихорадочно порывшись в них, вынул роковое письмо, устремив на него взгляд, полный невыразимого ужаса.

      – Господину Нуартье, улица Кок-Эрон, номер тринадцать, – прошептал он, побледнев еще сильнее.

      – Точно так, – сказал изумленный Дантес. – Разве вы его знаете?

      – Нет, – быстро ответил Вильфор, – верный слуга короля не знается с заговорщиками.

      – Стало быть, речь идет о заговоре? – спросил Дантес, который, после того как уже считал себя свободным, почувствовал, что дело принимает другой оборот. – Во всяком случае, я уже сказал вам, что ничего не знал о содержании этого письма.

      – Да, – сказал Вильфор глухим голосом, – но вы знаете имя того, кому оно адресовано!

      – Чтобы отдать письмо лично ему, я должен был знать его имя.

      – И вы никому его не показывали? – спросил Вильфор, читая письмо и все более и более бледнея.

      – Никому, клянусь честью!

      – Никто не знает, что вы везли письмо с острова Эльба к господину Нуартье?

      – Никто, кроме того, кто вручил мне его.

      – И это еще много, слишком много! – прошептал Вильфор.

      Лицо его становилось все мрачнее, по мере того как он читал; его бледные губы, дрожащие руки, пылающие глаза внушали Дантесу самые дурные предчувствия.

      Прочитав письмо, Вильфор схватился за голову и замер.

      – Что с вами, сударь? – робко спросил Дантес.

      Вильфор не отвечал, потом поднял бледное, искаженное лицо и еще раз перечел письмо.

      – И вы уверяете, что ничего не знаете о содержании этого письма? – сказал Вильфор.

      – Повторяю и клянусь честью, что не знаю ничего. Но что с вами? Вам дурно? Хотите, я позвоню? Позову кого-нибудь?

      – Нет, – сказал Вильфор, быстро вставая, – стойте на месте и молчите; здесь я приказываю, а не вы.

      – Простите, – обиженно сказал Дантес, – я только хотел помочь вам.

      – Мне ничего не нужно. Минутная слабость – только и всего. Думайте о себе, а не обо мне. Отвечайте.

      Дантес ждал вопроса, но тщетно; Вильфор опустился в кресло, нетвердой рукой отер пот с лица и в третий раз принялся перечитывать письмо.

      – Если он знает, что тут написано, – прошептал он, – и если он когда-нибудь узнает, что Нуартье – отец Вильфора, то я погиб, погиб безвозвратно!

      И он время от времени взглядывал на Эдмона, как будто его взгляды могли проникнуть сквозь невидимую