Помещик. Том 5. Воевода. Михаил Ланцов

лучшем раскладе отправят под Казань или ещё в каком-нибудь матерном направлении…

      – Спасибо тебе, отче, – вполне искренне поблагодарил воевода городского священника, когда собрание закончилось.

      – За что?

      – Что волнения помог успокоить.

      – Разве это волнения? – горько усмехнулся он. – Нет, сын мой, это не волнения. Это злодейство настоящее, что против Государя нашего и Церкви праотеческой идёт. И я не имел права остаться в стороне.

      – А Церкви как это касается?

      – Так вся власть от Бога. Ежели они против Государя выступают, то и, значит, супротив Церкви идут.

      – Мнится мне, что они не против Государя, а против меня.

      – Тебя сюда кто поставил?

      – Государь.

      – Вот! А значит, идти против тебя – идти против его воли. Да и Всевышний тебе явно благоволит. Тут как ни поверни – всё супротив них.

      Андрей понятливо кивнул и, ещё раз поблагодарив священника, пошёл по своим делам. Сам же для себя помянув всю причудливость «симфонии»[4] и её выверты.

      Формула «Вся власть от Бога» казалась, с одной стороны, очень логичной, но, с другой стороны, если крепко задуматься, пугала. Андрей ведь помнил о том, что в XX веке был такой «славный малый» – Адольф свет Алоизыч, между прочим – законно избранный Рейхсканцлер Германской республики. И у молодого воеводы как-то язык не поворачивался применить к нему эту формулу. Ибо если ТА власть была от Бога, то…

      А уж сколько бед эта формула той же Византии принесла – не пересказать. Утрируя, можно даже заявлять, что «симфония» стала одной из ключевых причин краха в целом довольно жизнеспособного политического образования Восточной Римской империи. Просто из-за того, что внутренние потрясения, вызванные бесконечной чередой бунтов, дворцовых переворотов и прочих активных форм борьбы за власть, смогли компенсировать всё то позитивное и созидательное, что было заложено в фундамент этой державы.

      По сути, даже османское завоевание Византии было связано не с военными их успехами, а с переходом византийской аристократии на сторону осман. А потом и духовенства, то есть эпоха Палеологов завершилась крахом империи не под ударами внешних врагов, а из-за острой идеологической дисфункции.

      Андрей это знал. Хорошо знал. Имея перед глазами и катастрофу VII века, когда православные иерархи перебежали на сторону арабов в Египте, Палестине и Сирии. И катастрофу XV века. И многое иное. И везде, где Церковь держалась «симфонии», творились совершенно чудовищные политические непотребства. Остальные тоже не без греха, и идеализировать их не стоит. Но «симфония», без всякого сомнения, усиливала и распаляла бедственное положение до крайности…

      Посему и выходило, что иной бы на месте Андрея обрадовался, получив такую серьёзную и своевременную поддержку. Иной, но не Андрей. Ибо молодой воевода ничуть не обольстился этим обстоятельством. Он прекрасно понимал – достаточно ему только оступиться, только навлечь на себя гнев Царя, чтобы тот же отец Афанасий выступил уже против. Ведь

4

Симфония – политический постулат поддержки текущей власти, которого придерживается Православная церковь вслед за изначальным никейским христианством. Проявлялся через тезис «Вся власть от Бога».