НФ-философия. Концептуальная апперцепция. И.А. Ашимов

случаях воображаемая ситуация, о которой человек знает, что она не настоящая, способна стимулировать человеческое поведение даже лучше, чем ситуация реальная.

      В романах «Биокомпьютер», «Аватар» отражает идею о том, что техническое совершенство компьютерных симуляторов не должно иметь решающего значения. В частности, человек с радостью узнает, что кроме навязанной ему реальности есть еще и иные варианты бытия, и их можно беспрепятственно мыслить, хотя и не настаивая на равенстве онтологических статусов. Он с радостью также узнает, что компьютерная технологий протезирует его мозг и осмысливает появление нового, более высокого уровня Сознания. Но не более (!). Дальше нужен объявить хотя бы временный табу. Михаил Эпштейн писал: «Возможное есть особый модус „можествования“, который выводит нас за пределы реальности». Это напрямую касается компьютерного протезирования интеллекта (роман «Биокомпьютер») и биовласти нового Сознания на основе интерфейса мозга и искусственного интеллекта (романы «Биозвлом», «Аватар»).

      Фантастические виртуальные миры – это альтернативные миры. Осмысление того, что человек может «присутствовать», то есть жить и действовать в несуществующей реальности, причем именно в статусе несуществующего – это парадоксальная ситуация и, по сути, является предметом «анализ-синтеза» НФ-философии. Для того, чтобы человеческое мышление почувствовало себя посреди скрещения альтернатив, оно, прежде всего, должно выиграть битву за разнообразие образов мира – и ради такой победы оно первоначально готово пожертвовать битвой за статусы. Именно такая борьба происходит в сюжете романов «Аватар» и «Биокомпьютер». Герои этих произведений показывают на своем примере, что излишне трезвый, отрицающий всякие вымыслы рассудок внушает уныние, тогда как люди с богатым воображением на примере своей жизни и деятельности отрицают гегельянский принцип тождества существования и мыслимости: «Все, что не существует – нельзя и помыслить».

      Жюль Верн писал: «Все, что человек способен представить в воображении, другие сумеют претворить в жизнь». Михаил Эпштейн писал: «Сама мыслимость предмета уже заключает некое условие его возможности, поскольку, по определению Лейбница, возможное – это то, что не содержит противоречивого, то есть А = не-А, а основной закон мышления как раз и требует избегать такого противоречия». «Желаемое – мыслимо и, следовательно, возможно», – таков девиз фантастов. Такой онтологический принцип особенно характерно для так называемой технико-технологической фантастике, чья задача в основном сводится к демонстрации возможных будущих достижений техники и технологий. В этом процессе огромная роль принадлежит человеческим желаниям, которые являются ничем иным, как локомотивом мирового прогресса. Причем, желания всегда обгоняют возможность технико-технологической сферы.

      Ханна Арендт пишет: «Наука лишь воплощает в жизнь человеческие