Капкан для лисицы. Ханна Ник

выражаясь, приходилось затягивать все туже и туже…

      – Ладно, – буркнул Кирилл, -Будут тебе сапоги…

      И уж лучше он выкроит из своей получки, а то, кто знает, что может взбрести в голову хорошенькой пятнадцатилетней девчонке? Не придет ли ей в голову подыскать "доброго дядю", который за пару этих несчастных сапожек возьмет специфическую плату?

      Он набрал указанный на визитке телефонный номер, абсолютно не будучи уверенным в том, что Анна его узнает – ибо прошла уже неделя со дня их первой (и единственной) встречи.

      В самом деле, она спросила: "Какой Кирилл?" таким лениво-небрежным тоном, что он еле удержался от желания швырнуть трубку на рычаг.

      Но не швырнул. Стараясь, чтобы голос звучал предельно вежливо, назвал кинотеатр, где они встретились. Напомнил о Лебедеве. Наконец, упомянул и об агентстве (хоть это было крайне неприятно).

      – Ах, это вы, кареглазый мальчик, – в ее голосе Кирилл уловил легкую усмешку, – Простите, что не узнала вас сразу. Но могу сказать – мое предложение остается в силе, и, если вы согласны его принять, вам надлежит встретиться и побеседовать с моим супругом. Минуту, я уточню у него время… адрес его офиса вам не известен?

      А откуда он мог быть ему известен?

      Наконец, она назвала дату, время и адрес, по которому он, Кирилл, должен был явиться к Зарецкому для собеседования.

      – И один маленький совет, – добавила она напоследок (почти промурлыкала), – Держитесь естественно. Не слишком развязно, но и не робко. И, чем бы ни закончилось собеседование, перезвоните мне, хорошо?

      Кирилл пообещал, что непременно перезвонит, и поймал себя на том, что с Анной очень приятно общаться. Может, впоследствии она (не дай Бог) и выкажет себя стервой, но пока – что там? – она была само очарование.

      А из этого следовало, что супруг ее явит собой полную противоположность. И, конечно, Кирилла, как он этому ни противился, начал бить легкий мандраж, когда он, облачившись в лучший выходной костюм и даже повязав на шею ненавистный галстук, направлялся к Зарецкому на собеседование.

      Встретили его на входе, как водится, мордатые секьюрити и, проверив документы, профессионально обыскали.

      Затем он увидел секретаршу Зарецкого. Молодую, довольно смазливую, тщательно накрашенную, тщательно причесанную, тщательно одетую (так, чтобы подчеркивалась и красота фигуры). Кириллу она показалась отчего-то очень… ненатуральной. Лицо ее было каким-то застывшим, кукольным (в отличие от живого и выразительного лица Анны). Таким же механическим (кукольным) голосом она пригласила его войти в кабинет, где находился сам президент "Мега-банка".

      Зарецкий оказался невысоким, но стройным, подтянутым. На висках была заметна седина, лицо довольно тонкое, интеллигентное, умное. Определенно, он выглядел моложе своих лет – на сорок с небольшим "хвостиком", хотя, как Кирилл слышал, ему было уже около пятидесяти (собственно, супруга по возрасту вполне годилась ему в дочери).

      Он пожал руку Кирилла не вяло, а как-то очень формально.