Блеск дождя. Аня Ома

порадоваться, пусть и слегка нажав на тормоза.

      – Круто. Ты уже знаешь, что наденешь? – спросила она.

      – На вернисаж?

      – Ну да, куда же еще? Ты еще не думала об этом? – В вопросе почти слышится возмущение, и я невольно усмехнулась.

      – Честно говоря, нет. Выставка через два месяца. – Два месяца. Господи. Это же целая вечность и в то же время краткий миг. – В выходные пойду по магазинам, – вдруг вырвалось у меня.

      – Если хочешь, могу тебе помочь с выбором вещей.

      – Да, очень. – Облегчение от возможности в кои-то веки нормально поговорить с сестрой, без упреков и самоистязания, не оставляет места для раздумий.

      – Вау, будет круто. Я уже сто лет не ходила по магазинам в Гамбурге. – В голосе Бекки явно слышится радость, и я непроизвольно спрашиваю, предвкушает она встречу со мной или поход за новыми тряпками. Но я гоню от себя эту мысль, пока она не обосновалась в моем мозгу. Мне бы хотелось, чтобы мы сблизились, и вот она сделала первый шаг. Так что я не буду все портить и цепляться к каждому слову.

      Мой взгляд упал на разложенные на постели тетрадки. Мне нужно было готовиться, но я решила не игнорировать сестру. Учеба подождет. В конце концов, время еще есть. Я спросила у Бекки, как жизнь, и вообще. Она рассказала об учебе в Люнебурге, о том, что подрабатывает в кафе в старом городе. Парочку приколов о посетителях, от которых нам обеим стало смешно. Такое теплое чувство. Такое родное и в то же время удивительно незнакомое. И чтобы продлить эту нечаянную легкость, я начала рассказывать какую-то веселую историю из INKnovation, но тут Бекки внезапно меняет тему:

      – Кстати, я по твоему совету начала смотреть «Во все тяжкие». Вместе с папой. В выходные мы сразу целый сезон посмотрели. Папа теперь официально фанат сериалов, – рассмеялась она. Этот звук заставляет меня вздрогнуть. Это один из тех моментов, когда становится ясно, как же далека от меня моя семья. Больно. Так больно, что мне на секунду становится нечем дышать. Я чувствую себя такой… обойденной. – Ты тут? – спросила Бекки.

      – Да… Здорово. Рада, что вы с папой нашли совместное занятие. – Мне не удается полностью скрыть горечь, и она проступает сквозь слова.

      – Ох, прости… Я не хотела вызывать у тебя ревность, Лисси, – стала оправдываться Бекки, не замечая, что тем самым подсыпает мне в рану еще соли.

      – Все нормально. – Я постаралась улыбнуться, хоть Бекки этого и не сможет увидеть. – Вообще-то ничего удивительного, что вы все выходные сидели у экрана. Я же говорила, что сериал классный и очень затягивает.

      – Да уж. Не то слово. Надо было тебя послушать. Хотя… может, лучше не надо? Этак совсем разленишься, – пошутила она.

      Мы болтали еще минут двадцать о разном, о каких-то несущественных вещах. Я была благодарна сестре, что говорила в основном она, мне было достаточно иногда произносить согласное «ну».

      Вместе с папой. Посмотрели сразу целый сезон. Будто ржавым лезвием по сердцу. Для Бекки у него нашлось три дня подряд, чтобы смотреть ничего не значащий – пусть даже и интересный –