Ванька VI. Сергей Куковякин

задирать, перечить. Пора её приструнить.

      – Глафира, всё! Замолчи со своими ниточками и дырочками! На улицу враз пойдёшь!

      Лицо я ещё изобразил суровое.

      Глафира руками замахала, носом зашмыгала. Не хочет на улицу. Где она ещё такое место найдёт…

      Кстати, она, дурища, на меня ещё и определенные виды имеет.

      Дамочка она, конечно, вся из себя такая ладная, но умом вот не блещет. Готовит божественно, но не из-за борщей же её замуж брать…

      – Глафира, сегодня буду поздно. Ужин готовить не надо…

      Вечером мы с князем в ресторан идём. Опять в тот же «Додон». Что-то там нам понравилось.

      Глава 9 Защита диссертации

      Хорошо тому живётся…

      Что-то сегодня с утра меня потрясывает.

      Аж и не по детски.

      Вроде, и не с чего.

      Ну, диссертацию я сегодня защищаю. Ну, и что?

      Всё нормально у меня должно быть. Как в старые времена говорили – достоин градуса доктора. Материалы представлены, обсуждены, результаты получили внедрение в клинике. Публикации в уважаемых журналах имеются. Одобрение от светил и живых классиков – да даже в письменном виде…

      С типографией вопрос решен. После успешной защиты в виде книги мою научную работу опубликуют.

      Война войной, а научная жизнь в империи продолжается. Сегодня меня вторым слушают, а после меня – ещё двое будут своими докладами на звание доктора медицины претендовать.

      Хорошо тому живётся…

      Вот ведь, из-за переживаний и волнений стишок из пионерского детства на ум пришёл. Привязался, не отлепишь…

      Был я дома и октябренком, и пионером. Звёздочку с золотой головкой маленького Володи Ульянова, а затем и красный галстук носил.

      В пионерах один раз даже побарабанить перед сбором доверили. Больше, правда, такой глупости старшие товарищи не совершали. Ну, а к горну меня и близко не подпускали. Там много желающих и так имелось.

      Благо бы, хороший какой стишок. Так нет…

      … у кого – стеклянный глаз, у кого – нога не гнётся, а вместо жопы – унитаз…

      Так в пионерском лагере мальчика одного травили. Сашу. Протез у него вместо глаза был после травмы. Дети, они очень жестокие. Сострадание у них зачастую отсутствует. Иногда, самые отвратительные и кровавые преступления, они и совершают. Вот, недавно в газете прочитал…

      – Иван Иванович, может, рюмочку?

      Глафира, дурища, рюмочку хлебного вина предлагает для успокоения…

      Не на защиту бы идти, тогда – можно…

      Сегодня – нельзя. Вечером посидим. Ох, и посидим…

      Доклад самолично мною напечатан, но утром сегодня я уже его в двух местах поправил – так лучше будет. Впрочем, можно было и всё как есть оставить… Перед смертью не надышишься.

      – Иван Иванович…

      Налила ведь, чуткая душа…

      – Глафира, нельзя…

      Стоит, коровьими глазами хлопает.

      Зря я так на неё, она-то от всего доброго сердца…

      Хорошо тому живётся…

      Мне – хорошо что-то стало житься. Даже подозрительно.

      Вот,