Александр Невский. Борис Васильев

А еще кипчакскому и арабскому. Хороший толмач будет, князь Яро-слав.

      Взнузданный жеребец яростно грыз удила, нервно перебирая передними ногами, вздергивал головой, не давался, и его еле удерживали двое рослых конюхов. Сбыслав сбросил верхнюю одежду, перемахнул через загородку, прыжком влетел на спину неоседланного коня.

      – Пускай!..

      Конюхи бросились в стороны, одновременно отпустив удила, и жеребец, пытаясь сбросить непонятную тяжесть со спины, резко поднялся на дыбы, громко заржав. Но Сбыславу не впервой было укрощать непокорных: он успел припасть к лошадиной шее и, коротко подобрав поводья, резко рванул их вниз. Чалый с места сорвался в карьер, то вдруг взбрыкивая, то поддавая крупом, но юноша был цепок, как кошка, всякий раз вовремя чуть отпуская поводья, что заставляло аргамака сразу же рваться вперед.

      Так продолжалось почти два круга. Чалый пытался во что бы то ни стало сбросить седока, а всадник стремился не просто усидеть, но и убедить жеребца, что самое лучшее для него – покориться воле наездника. Все конюхи, сам великий князь, Ярун и Чогдар, позабыв о прочих делах, уже не могли оторвать глаз от захватывающего поединка яростного жеребца и упрямого ловкого юноши.

      – Ты учил? – спросил Ярослав.

      – Чогдар, – улыбнулся Ярун. – Добрый учитель.

      – Добрый наездник. – В голосе князя прозвучала гордость.

      – Сейчас чалый задом начнет бить, – предсказал Ярун.

      – Не сбросит?

      – Сбыслав на плечи ему съедет. Даром, что ли, без седла поскакал.

      – Не в первый раз, стало быть?

      – В первый раз ему, почитай, лет десять было.

      Жеребец вдруг остановился и упорно начал взбрыкивать, резко поддавая крупом. Сбыслав ожидал этого, всем телом чувствуя неоседланную конскую спину, и, плотно слившись с нею, просто чуть передвинулся вперед, к лошадиным плечам, где толчки почти не ощущались Теперь следовало выждать, когда чалый уморится, чтобы, не давая ему передышки, послать коня вперед. И как только аргамак пропустил следующий удар крупом, Сбыслав тут же отдал ему поводья. Конь бешено рванулся вперед, но выскользнуть из-под всадника так и не смог, потому что Сбыслав просто сдвинулся назад, крепко стиснув спину шенкелями. С гиком промчался два круга и резко осадил взмыленного жеребца точно перед самыми опытными зрителями, с торжеством воскликнув:

      – Я победил его, отец!

      – Молодец, – неожиданно сказал великий князь. – Твой конь отныне.

      Поймал несколько удивленный взгляд Сбыслава, нахмурился, сдвинул брови. Ему стало неуютно от собственной искренности, но выручил старший конюх:

      – Дозволь, великий князь, горбушку хлеба парню дать. Пусть жеребца прикормит.

      – Добро, – хмуро согласился Ярослав. И буркнул Яруну, не глядя: – Жду всех троих на обеде.

      Князь отменил собственное повеление Яруну после полуденного сна без промедления отъехать к Александру. Повеление предполагало, что обед не будет общим, не превратится в прощальный, но теперь Яро-слав уже не мог отказаться от удовольствия отобедать с внезапно обретенным сыном. Пусть незаконным, пусть