Несерьезные отношения. Марья Коваленко

неожиданности у меня челюсть отвисла. Но подруга словно и не заметила шока.

      – Ты ж давно мечтала там побывать, – продолжила она. – Ратуша с огромными часами, морской музей, ворота Бранбургские…

      – Бранденбургские, – с трудом ворочая языком, уточнила я. – И они в Берлине.

      – Ай, неважно! Главное, что город красивый, – отмахнулась Валя. – И платят за работу переводчиком в разы больше, чем у тебя в школе.

      – Почему-то даже спрашивать не хочу, чье это предложение…

      Валя все же была права: лучше бы я села заранее. Теперь ноги подкашивались, а от злости стало жарко, будто меня прямо сейчас к горячей груди прижали. Той самой! Твердокаменной. С широкими мышцами и кубиками… ниже, там, где у обычных мужчин пузо.

      – Слушай, да какая разница? Тебе ж за знание языка будут платить, а не за что-то… неприличное.

      – Да-да, я даже, кажется, знаю, какого именно языка… и как его захотят использовать.

      Следом за воспоминанием о груди в памяти вспыхнули картинки с губами. Хоть в холодный душ беги – такие они были яркие и реальные.

      – Эти юристы… «Лаевский, Бояринов и компания», они филиал открыть там хотят, – уже без намеков, прямо сказала Валя. – Я случайно Павлу ляпнула, что ты в школе немецкий преподаешь. Ну… похвалила тебя немножко. А он возьми да и предложи подработку!

      – Святой человек. – Воротник кофты хотелось до ушей натянуть, чтобы спрятаться.

      – Хороший мужик! И профессионал, и красавец, и умница, и… – Не договорив, Валя достала из кармана куртки визитку и сунула мне. – Он тебе просил передать. Сказал, что готов обсудить все условия. И это… – Подруга откашлялась. – Согласиться на любые твои требования.

      Глава 5

Паша

      Проколы с женщинами у меня, конечно, были… лет десять назад. Но нынешний проеб с феечкой… это было эпично.

      После второго ее побега я минут пять поднимал с пола челюсть и силился понять, как умудрился забыть имя.

      Ответ напрашивался лишь один – не знал. Совсем! Никогда!

      Сводня на костылях предупреждала только о «девочке». Ругала потом тоже за «девочку». А у секретарши в списке визитов, как сейчас помнил, значилась «дама от Кравцовой».

      Дама, мать ее! Не Света. Не Марина. Не Даша. Дама!

      Хоть головой о стенку бейся и снова ищи пакет со льдом.

      А все же так хорошо начиналось! Отвечала мне феечка. Сама обнимала. Сама целовала. Брыкалась иногда. Но от ее вкуса и запаха я особо не чувствовал. Только острее хотелось остаться наедине. И посмотреть, как она будет двигаться на мне и подо мной.

      Завела девчонка. Снова с одного поцелуя и до отказа. Я уже мысленно сексодром нам в ближайшем отеле организовал. Шмотки монашеские снять намылился. Ножки длинные на плечи закинуть…

      На картинках в фантазии ничего целомудренного не осталось. Член, будто начисто забыл вчерашний горький опыт, так и рвался в бой. Таранил тупой башкой замок на ширинке и ныл от желания оказаться там, где тепло и влажно. Загибался так, словно я ему баб месяц не показывал.

      И опять