Роман с авиацией. Технология авиакатастроф. Александр Андриевский

связь, я доложил о готовности к полету. С запуском двигателя все было нормально. Еще не привыкший к вою запущенного двигателя, на фоне постоянных переговоров полка с командной вышкой, я никак не мог распознать голос своего инструктора. Не дождавшись моей реакции, он из задней кабины треснул по моему шлемофону своим увесистым летным планшетом. И только тогда я услышал его голос: «Закрой фонарь!» – Дальше следовал непереводимый набор слов. Запросив и получив разрешение у руководителя полетов на выруливание к предварительному старту, я почувствовал, как рукоятка управления двигателем вместе с моей левой рукой пошла вперед, резко заработали педали управления рулем направления, задергалась гашетка тормозов на ручке управления. Самолет медленно стал двигаться вперед.

      Первый полет по кругу был ознакомительным. В следующем инструктор должен был выйти в зону и показать комплекс высшего пилотажа, которым нам предстояло овладеть. На исполнительном старте, получив разрешение на взлет, двигатель был выведен на полные обороты, и я уже ничего не слышал. Разбег, отрыв, набор проскочили как одно целое. Ощущалась только скорость, с которой земля уходила назад. Полет по кругу, посадка и тут же взлет с набором полторы тысячи метров и выход в зону пилотажа над огромным болотом. Доклад на землю: «Приступил к работе!» – «Делай, как я», – раздалось в шлемофоне. Взревел выведенный на полные обороты двигатель, и ручка управления пошла «от себя». Самолет пошел в «пике». Стрелка прибора скорости быстро пошла по часовой стрелке. Инструктор плавно потянул ручку управления рулями «на себя». Самолет свечой пошел вверх. Я взглянул на приборы и не поверил своим глазам – они стали похожи на эллипс. Созданная перегрузка сдавила глазные яблоки не тренированные на этот случай глаза давали сбой. В верхней точке «петли» инструктор убрал газ до холостых оборотов. Я повис на ремнях вниз головой – потерявший скорость самолет начал зависать, но ручка управления уже пошла вниз – самолет снова набирал скорость. Первая «мертвая петля» была выполнена. И пошла карусель: боевой разворот, виражи, «бочки», еще «петля», иммельманы, раверсманы, «горки» – французские названия фигур высшего пилотажа еще не были переведены на простой и понятный русский язык. – «Смотри, как выходить из штопора, но не дай бог туда сорваться на малой высоте – не успеешь ни вывести, ни выпрыгнуть – замотает», – слышал я тот же голос. Инструктор затянул до упора газ и взял ручку «на себя».

      Я увидел, как стрелка скорости на приборе катастрофически поползла назад. Самолет задрожал всем телом и как-то быстро завалился на крыло. В следующий момент он стал вращаться вокруг вертикальной оси – моя голова от перегрузки поехала набок и болталась от одной стенки фонаря кабины к другой. – «Не болтай башкой! Делаем вывод из штопора. Убираем крен, ручка "от себя", ногу на вывод!» – жестким командным голосом чеканил инструктор. Самолет прекратил вращение и, набрав скорость, стал снова послушным. – «Теперь пойдем в