Приятели ночи. Александр Витальевич Спахов

дорогой, позвонить моей Клотильде. Хочу послать благую весть о приближении. Лишь бы дома была…

      – Только в Америку не звони, – сказал таксист, протягивая трубку. Я набрал номер. Телефон был включён, но Штранцель не ответил. Один длинный гудок, второй, третий, четвёртый… Всё ясно: меня вычисляют. Штранцеля взяли. Значит, он меня не предавал.

      Что ж, прощай, моя маленькая армия! Маленькая, но честная и верная слову. Сейчас вам будет трудно. Очень трудно. Может быть, невыносимо трудно. Не знаю, сумею ли что-нибудь сделать для вас, но обещаю, что не упущу даже малой возможности для этого.

      Итак, предатель находится вне группы. Все те немногие, кто знали про нас и могли это сделать, сидят в Москве.

      Я вернул телефон водителю и попросил остановиться на углу Белфур-стрит, сказав, что приехал. Вылез и побрёл – как будто куда глаза глядят. Чаевыми знаток женщин остался недоволен. Но не то у меня время, чтобы транжирить.

      Впереди лежал неблизкий путь на родину. Надо установить, кто меня сдал, и, как сейчас принято говорить, разобраться с этим. Но первоочерёдная задача – убраться из Лондона. Словно подслушав мои мысли, Лондон иронически хмыкнул клаксоном последнего автобуса на Брокли и перестал горчить воздухом.

      4. Закрытый город

      Прошедшее длительное

      «Стоит ли тратиться на первое, если второе в том, что третьего не будет?»

      И. Ю.

      Сергей Сергеевич был зол. С ним случилось небывалое. Более того – непотребное. Он ощущал, как в голове крутится чужая мысль, а возможно, и не одна. Холодными, скользкими змейками они ворочались, путались и мешали другим, его собственным, родным и близким мыслям, составлявшим сознание.

      – Черт-те что! – почти громко воскликнул Сергей Сергеевич и посмотрел на Моветона.

      Тот уставился на него в ответ.

      Сергей Сергеевич не исключал, что это именно Моветон орудует в его голове, подсовывая ему юркие мыслишки. Ох уж эти умники! Прикинутся людьми не от мира сего – дескать, мы только в облаках витаем. А на деле? «Спусти, Сергей Сергеевич, всё на тормозах», – вкрадчиво сверлил кто-то в его голове. А кому, как не Моветону, выгодно, чтоб всё было шито-крыто? Чтоб ничего не менялось: ни проект, ни финансирование, ни планы, ни кабинет этот…

      Да, хорош у Юлия Борисовича кабинет. До революции, при монастыре, здесь была гостиница для знатных паломников. Может, и сам царь в этих покоях почивал. Говорят, приезжал сюда Николай II, и, кажется, не один раз.

      Трудное предстоит решение, если этот Прожогин прав. Столько денег – и коту под…

      – Как ни тяжела жизнь, а жить-то надо… – подозрительно точно прервал размышления Сергея Сергеевича Юлий Борисович. – Давайте решать.

      – Ну, зовите сюда вашего… – вздохнул Сергей Сергеевич.

      – Прожогин сейчас будет, – отозвался Моветон. – Может быть, чаю?

      – Какой уж тут чай? – заёрзал в кресле Сергей Сергеевич. – Всё рушится!

      Юлий Борисович его горечь разделял. Столько людей уже связали свои планы с программой направленного потока, начали