Легенда. Герои Урании. Алина Романова

совсем доконала меня, а вам и горя мало». Рыцарь слегка смутился. «Ладно, ладно, Штерн, не ворчи».

      Некромайтер повернулся, скрипнуло седло.

      «Мой господин, у вас кровь на перчатке».

      «Да?»

      Морер тайком слизнул её.

      «Пора валить отсюда. Сейчас начнётся», – и он с весёлым любопытством глянул на неясные силуэты домов. «И что это вам вздумалось, хозяин, охотиться на землях вашего брата? – Штерн распростёр хрустальные крылья, готовясь к прыжку. – Будто мало дичи в ваших собственных угодьях». «Чужое-то слаще, а?» – хохотнул тот.

      И тут в ночи раздался отчаянный вопль.

      – Мамочки! Мамочки мои-и-и! Люди добрые!

      Захлопали двери, заполыхали факелы, послышались встревоженные окрики. А рыдающий голос всё тянул в безнадёжной тоске:

      – Разорва-а-ал… как есть разорва-а-ал мою дитятку ненаглядную оборотень окаянный, только на минуточку отлучилася-а-а-а…

      Ему вторил собачий вой.

      «И почему они всегда так орут? – с неудовольствием обронил всадник, повернув белое лицо, похожее на морду дохлой мурены. – Летим!»

      И Штерн со своим седоком взмыл в небо, на котором уже проступали робкие бледные звёзды.

      Близилось утро, когда вдали показались стены Мертвятника. Дракон, предвкушая заслуженного тельца и отдых, быстрее замахал крыльями… и тут всадник резко натянул поводья. Перед ним заполошно кружился голубь. Словно потеряв всякое соображение, кидался вверх и вниз, туда и сюда, дождём сыпались цветные пёрышки.

      – Что за фокусы?! Пшёл!

      Морер занёс стальной кулак, чтобы пришибить наглую тварь, но птица спикировала чуть не ему в лицо, мазнув крылом по забралу, и сгинула.

      «Что это было, хозяин? Бешеный фантом?»

      «Если бы… Отправляемся в Карбоник, Штерн. Приказ отца».

      Он разговаривал сам с собой за неимением другого собеседника.

      Сначала удивлялся полному, абсолютному одиночеству. Потом пришло раздражение, потом – отчаяние. Затем он испугался. Со временем прошёл все стадии: от алого бешенства до вялого бессилия. Был даже период, когда он упивался своим положением, находя в нём какую-то горькую радость. А потом просто привык.

      – Что бесит: многие «создатели вселенных» (я разумею авторов фэнтези) имеют претензию вставлять свои стишки, как будто и без них не тошно. Например:

      «Герои мифов и легенд,

      Сыны Урании прекрасной

      Стоят на страже. Тьма и Свет

      Мечу и Посоху подвластны.

      Конь бледный, скаля жемчуга,

      Дрожит, покрытый снежной пеной,

      А чёрный конь, узнав врага,

      Чепрак рвёт в клочья драгоценный.

      Две грани острого клинка,

      Две стороны одной медали:

      Любовь – вражда, утёс – река,

      Тепло руки – и холод стали.

      Друзья давно минувших лет,

      Герои детских сновидений…

      Вы – те, кого уж больше нет!

      От вас остались только тени.

      Но стоит лишь закрыть