Москве не хватает любви. Алексей Андреев

там поживает Денис, не было ничего зазорного, но все-таки… Все-таки, я мог бы это и знать. Может быть, я даже должен был это знать.

      – Надеюсь, что еще хоть как-нибудь да поживает, – ответил я как можно более уклончиво, – Тысячу лет его не видел.

      Боря понял, что я имею в виду, и печально покачал головой.

      – Нет, ну он еще жив, это точно, я с его отцом недавно разговаривал. Но дела, конечно, плохи…

      Разговаривал с отцом Дениса? Зачем тогда меня спрашивать? Наверняка уж Виктор Александрович ничего от Бори не утаил насчет своего непутевого сыночка.

      – Когда я видел Дэна в последний раз, он сидел возле магазина и клянчил деньги у прохожих. Было это в начале весны. Больше мне нечего о нем тебе рассказать.

      Боря снова покачал головой.

      – Надо бы с ним как-нибудь повидаться…

      – Ну, если ты давно не общался с бомжом, и хочешь это исправить, то вперед!

      – Да он же не бомж, ты чего! Просто алкаш.

      – Не бомж он только потому, что квартира не на него записана. Иначе бы уже давно ее пропил.

      – Может быть…

      – Не «может быть», а «так оно и есть».

      Боря наконец смекнул, что мне не слишком-то хочется говорить про Дениса, и перевел разговор на другую тему. Рассказал, какой стервой оказалась его жена, как он хотел бы забрать у нее сына, как ему не позволят это сделать насквозь мужененавистнические органы опеки…

      Я даже смог вспомнить, как выглядит Борина жена, которую видел только раз, лет десять назад, да и то мельком. Но одного взгляда на эту девицу с выправкой прусского офицера и таким выражением лица, будто она случайно проглотила свою ведьминскую метлу, мне хватило, чтобы понять уровень ее стервозности. А вот Боре для этого понадобилось немного больше времени.

      Когда первая бутылка водки оказалась пуста, а вторая – пуста наполовину, я понял, что пора ехать домой. Мы обнялись на прощание, и Боря все-таки еще раз вспомнил про Дениса.

      – Давай съездим к нему, Вад! Пожалуйста…

      – Может быть, как-нибудь, – ответил я и закрыл за собой дверь.

***

      И чего это ему вдруг так захотелось увидеть Дэна? Они и друзьями-то толком не были никогда, общались просто потому, что я их вместе собирал на попойки. Хотя кого я пытаюсь обмануть? Все же ясно как божий день! Виктор Александрович очень хочет, чтобы какой-нибудь друг или хотя бы приятель его сыночка попробовал вытащить того из жопы.

      Вот только жопа, в которой сидел Денис, была очень, очень глубока… Так глубока, что даже самый опытный проктолог все пальцы поломает, пока доберется до скорчившегося в ее недрах тщедушного человечка с немытыми и нечесаными волосами цвета прошлогодней соломы. А уж Боря-то даже булки раздвинуть не сумеет, каким бы боевым хряком он ни казался на вид.

      Когда я сказал, что видел Дэна сидящим у магазина и клянчащим мелочь, я немного соврал. А точнее – приукрасил действительность. Ничего он там не клянчил, просто не мог уже. Валялся на тротуаре