Игра. Не всё в жизни объяснимо. Анастасия Леонидовна Дюкова

которая была перед нами, ещё не вышла, назад – уже зашла новая. Проход был настолько узкий, что только для одного, максимум двух человек. Я не могла выйти ни назад, ни вперёд. Пространство замкнулось.

      Я чувствовала, что теряю сознание.

      – Мама, мне плохо, меня тошнит, я сейчас упаду.

      – Терпи.

      Я стала дышать через раз и перестала слушать экскурсовода – на этом моя экскурсия закончилась. Секунды я считала с закрытыми глазами. Всё, дождалась, свежий воздух. Сделав несколько вдохов и увидев, что уже не в закрытом пространстве, меня отпустило.

      С окончанием экскурсии в Киево-Печерской лавре, для меня экскурсии в Киеве тоже закончились. Я продолжала ходить по церквям, соборам, но экскурсоводов больше не слушала, обращая внимание на людей, на природу. Да, красота храмов восторгала, но помимо их были ещё и люди, стоявшие перед церквями с протянутой рукой. Мама открыла кошелёк, порылась в нём и нашла десять копеек.

      – Иди дай дедушке, – сказала мне мама.

      – Я боюсь, давай ты.

      Она пошла, дала и ничего с ней не случилось.

      – Давай теперь я.

      Она дала по монетке и мне и сестре. Я дала бабушке, и меня тоже никто не убил, мне только сказали «здоровья тебе», мне понравилось. У нас не было такого, у нас никто не стоял возле церквей с протянутой рукой. Тогда в силу своего возраста я не могла отличить нуждающегося от «нищих», для которых попрошайничество стало профессией. Я давала монетки не задумываясь.

      Поездка закончилась, на следующий день надо было идти в школу. Я с удовольствием пошла, представляя, как рассказываю про Киев, тем более как раз в этот день был урок истории. Я не просила учительницу, она сама оставила пять минут в конце урока для меня – у нас так было принято. Дождалась, иду.

      – Скажи, что тебя больше всего впечатлило в Киеве?

      – Количество нищих, которые стояли возле церквей с протянутыми руками, – ответила я со своим, пока ещё детским, восприятием мира.

      Она потеряла дар речи, рассчитывая, что я буду рассказывать про Киев, про церкви, про памятники. Не дослушивая мой рассказ, она перебила.

      – Садись, я не успела сказать про домашнее задание, расскажешь в следующий раз.

      Следующего раза не было. Я не догадалась – у нас в стране перестройка, про такое вообще нельзя было рассказывать. Тема больше не поднималась.

      После поездки в Киев до седьмого класса в моей жизни было мало интересного. Зато в седьмом администрация школы создавала математический класс, и я, подав заявление, перешла туда. Здесь мне оказалось комфортно, я чувствовала себя как рыба в воде: отношения, коллектив, отсутствие не очень умных, но очень приставучих в силу своего переходного возраста, которые, к счастью, остались в старом классе.

      Девяностый год. В городе было только две математические школы и наш один класс. Не знаю, с какой целью они создавали класс, но администрация нами