Генератор страха. Николай Иванников

другой человек, ты мог бы платить ему и не морочить мне голову. Но поскольку я уже взялся за это дело, то буду делать его так, как сочту нужным. И помешать мне не сможет никто, даже ты. Уяснил, поросенок?      .

      Он снова шмякнул Альбертика о стену. Тот вяло шлепнул губами и через силу кивнул:

      – Отпусти… Отпусти, больно…

      Фенимор отпустил. Бегло озираясь, Альбертик оправил костюм. Очкарики у лестницы притихли и смотрели на них с удивлением.

      – Ладно, извини… – пробурчал Альбертик. – Извини, Фенимор, я сорвался. Работай как привык и говори с кем сочтешь нужным. Мне пора, я уезжаю.

      Поправив узел галстука, Альбертик торопливо пошел вниз; каблуки его сверкающих штиблет звонко стучали – по ступеням и, казалось, высекали искры.

      Фенимор проводил его взглядом до дверей и пошел наверх.

      Алена Нехорошева, как и положено добропорядочной секретарше, сидела в приемной и быстро стучала по клавишам компьютера, высунув от напряжения кончик языка. Она поочередно смотрела то на клавиатуру, то на экран, и со стороны могло показаться, что секретарша просто кивает своим собственным мыслям. Хотя она сидела, было понятно, что это очень рослая девица и с – пропорциями, кажется, у нее был полный порядок. Лицо смуглое от загара – свободное время она, видимо, предпочитала проводить на пляже; глаза ее были большими, и белки на фоне общего загара, казалось, светятся ровным матовым блеском. Губы у нее непрерывно шевелились – Алена нашептывала текст, который заносила в компьютер.

      Пройдя в приемную, Фенимор закрыл за собой дверь и, остановившись, громко прочистил горло. Стук клавиш стих – девица уставилась на него с вопросом.

      – Алена? – поинтересовался Фенимор, медленно приближаясь к столу.

      Девушка кивнула:

      – Да. Я могу вам чем-то помочь? Если вы к Альберту Игоревичу, то он ушел пару минут назад…

      – Знаю, я только что говорил с ним на лестнице. Собственно, именно он и просил меня поговорить с вами.

      – Со мной? – Алена с удивлением втянула голову в плечи. – О чем?

      – О том, что произошло с Борисом Ивановичем. Я имею в виду Лисянского, естественно.

      – А-а… – протянула Алена, и шея ее медленно распрямилась. – Ну, пожалуйста… Только я мало смогу добавить к тому, что говорят все.

      – Вот я и хочу послушать, что говорят все.

      – Хорошо, садитесь.

      Фенимор сел.

      – Спрашивайте. Что вы хотели узнать?

      – В первую очередь – что вы сами думаете по этому поводу?

      Пару раз щелкнув компьютерной мышкой, Алена закрыла окно программы и отодвинула клавиатуру.

      – Все это выглядит каким-то жутким сном. Я до сих пор до конца не могу поверить в случившееся. Кажется, сейчас войду в кабинет, а он сидит за своим столом, весь обложенный бумагами, или ковыряется в компьютере, едва не сунув нос в экран. Была у него такая привычка… Работу он обожал, работать мог и днем, и ночью. А тут вдруг… Прямо за своим рабочим столом да еще таким диким способом