Диверсанты. Валерий Ковалев

шум. Слышался белорусский, польский и даже еврейский говор.

      – Ну, просто Вавилон, – восхищенно покачал головой Миша Андреев.

      Для начала ребята потолкались между рядами, где купили по стакану каленых семечек и послушали, как носатый еврей с грустными глазами виртуозно играет на скрипке «Семь-сорок»; затем полюбовались на красивую девицу, сидевшую на телеге, откуда небритый мужик в шляпе, продавал расписные глечики[31] и другую глиняную посуду.

      – Эй, красотка! – подмигнул девушке Сафронов. – Пошли с нами!

      – Няможна, – улыбнулась та, опустив ресницы. – Я замужам.

      Заметив вдали полосатый купол шапито, десантники сквозь толпу направились туда и вскоре стояли у входа.

      – Проходите, служивые! – заорал, увидев их, веселый администратор с пучком билетов в руке. – Дитя́м и солдатам у нас бесплатно.

      – Ну, коли так, зайдем, – рассмеялись ребята.

      Внутри тоже было полно народа, пахло табаком и потом, а на помосте жонглировали кольцами одетые в светлые трико женщина и мужчина. Потом, закончив номер, они сделали реверанс и под аплодисменты удалились, а на их место выскочили клоуны. Те пищали тонкими голосами, смеша публику, и кувыркались, а потом исчезли. Когда же тощий конферансье во фраке объявил номер канатоходцев, и те заскользили под куполом с шестами, снаружи раздались все усиливающиеся крики. Часть стоявшей сзади публики (и уволенные вместе с ними), тут же поспешили наружу.

      Метрах в ста от цирка, бурлил людской поток, слышался женский визг, а потом кто-то завопил: «Ратуйте!» Десантники, работая локтями, протолкались вперед, где увидели занимательную картину.

      Между телегами носился здоровенный, с кольцом в носу пятнистый бык, а от него во все стороны разбегались люди. Когда пространство передним животным освободилось, он встал, роя землю задними копытами, наклонил рогатую голову, а потом угрожающе заревел, поводя налитыми кровью глазами.

      – Тякайте, забьеть! – проорал с одной из телег с капустой вскочивший туда хозяин.

      – А ну-ка, дядя, пусти, – отодвинул в сторону мужчину в городском костюме Бойко.

      – Брось, Вань, не связывайся, – предупреждающе сказал Андреев.

      – Я быстро, – растопырил моряк клешнястые руки и, чуть присев, двинулся к быку.

      Тот угрожающе засопел, рыкнул, а потом, убыстряя ход, ринулся на человека. В следующее мгновение Бойко схватил животное за рога, проехав каблуками с метр назад, затем послышалось громкое «хэк!», и бык боком повалился наземь.

      – Давай шкерт! – крикнул, тяжело сопя, Иван хозяину.

      Тот шустро соскочил с веревкой в руках и, спустя несколько минут, понурый бык был привязан за кольцо к телеге.

      – Ну и силища, – прошелестело в толпе. – Скрутил вязы, как куренку.

      Хозяин между тем поманил солдат пальцем, те подошли и встали рядом.

      – Варка! – обернулся он к тетке в платке, – а ну дай хлопцам гостинец.

      Та чуть покопалась в телеге

31

^Глечик– глиняный гошок, крынка.