Томка и блудный сын. Роман Грачёв

дерзостью он не может, но и принять предложение для него равносильно смерти.

      – Я не знаю.

      – Опять не знаешь. А что ты знаешь?

      – Квадратный корень из двухсот пятидесяти шести.

      – Чего?

      – Ничего, это «гугл войс сёрч».

      Игорь кивает: дескать, ладно, сопляк, понимаю, ты просто мои кишки на палец наматываешь.

      – Короче, мячик попинать ты не хочешь.

      Сережка качает головой – выразительно, чтобы не осталось сомнений.

      – И железом не увлекаешься?

      – В смысле?

      – В смысле гантелей, гирь, тренажерных залов.

      – Нет, не увлекаюсь. Только в виде хард-рока.

      – Рокер, значит…

      – Нет, просто уважаю. «Металлику», «Дип Перпл», «Эй Си Ди Си»…

      Игорь продолжает кивать с отрешенным видом, стараясь скрыть свое крайнее уязвление. Когда Сережка заканчивает перечисление незнакомых названий и имен, Устьянцев надолго прикладывается к бутылке. Пива остается совсем немного.

      – А отвертку ты когда-нибудь держал в руках?

      Сережа молчит.

      – Молоток? Гаечный ключ? Ты умеешь делать какие-нибудь вещи, которые должен уметь любой нормальный мужик? Починить сливной бачок, например? А, интеллигент сраный?

      Он пытается вложить в последнюю фразу все свое природное добродушие, но фальшивит, чем допускает фатальную ошибку. Сережка мог продолжать никчемный разговор, но после оскорбления даже та маленькая щелочка, что могла бы остаться между ними, исчезает. Причем Сережка обижается даже не на формулировку – видит Бог, за свою недолгую жизнь он слышал и более обидные вещи. Его оскорбляет пренебрежение. Игорь Устьянцев явно недолюбливает интеллигентов, даже, наверно, презирает. Контакт с внеземным разумом невозможен.

      – Ну, чего замолчал? – спрашивает Игорь.

      – Ничего. – Сережка встает со скамейки. – Пойду я. У меня еще много заданий на завтра.

      – Заданий…

      – Угу. Счастливо.

      Не оборачиваясь, парень уходит. Игорь глядит ему в спину насупившись. Ему неприятен этот парень. Слишком много достоинства для его лет. Слишком непочтителен. С этим нужно что-то делать…

      …С тех пор у них и пошло все наперекосяк. Сережка старался не оставаться с Игорем наедине, на вопросы отвечал односложно, в пространные рассказы о том, как прошел день, не пускался. Попытки отчима давить ни к чему не привели. Что самое неприятное, Сережка не давал повода накричать на себя: по дому помогал исправно, в магазин ходил вовремя, мусор выносил без напоминаний, комнату свою содержал в чистоте и порядке, носки не разбрасывал, шумных гостей не водил, до полуночи на улице не шлялся. Игорь однажды пытался накричать на него из-за сущей ерунды (Сережка метнул фантик от конфеты в мусорное ведро, но промахнулся). Истерика эта выглядела столь жалко, что опешила даже мать. А Игорю просто хотелось проявить себя по-мужски, побыть немножко отцом, который журит непутевого сына. Не вышло.

      Симпатий