грузовой микроавтобус на базе Форд Транзит, окраска которого угадывалась, как синяя. Далее на разном расстоянии друг от друга рассмотрел ещё три сильно запылённые легковушки. С водительской стороны этих автомобилей вышло всего пару водителей. Судя по их позам, там происходил ритуал прощания с завтраком. Остальные люди в машинах оставались на своих местах, не выходя на дорогу. Сквозь запылённые лобовые стёкла, не чётко, но было видно, как кто-то пил воду, кто-то пытался позвонить, а кто-то просто откинулся на спинку сиденья, пытаясь придти в себя. За последней машиной перспектива дороги просматривалась плохо, так как с этой стороны она плавно уходила влево и часть стоящих авто в хвосте её попросту загораживала. Впрочем, из-за продолжающей оседать взвеси обзор был не более чем метров на триста. Далее детали терялись в вихрящемся мареве. Михаил покрутил головой, но открывавшийся вид информационно картинку не дополнял. Слева, по-прежнему, располагалась полоса отчуждения железной дороги, за которой, толком было ничего не разобрать. Справа, всё тот же серый бетонный забор около трёх метров высотой с егозой по верху и частично просматривавшимися коробками складских и производственных корпусов из железобетонных плит. В дополнение к прежнему виду добавился приличный слой пыли и ошмётки различного мусора, зацепившиеся за заусенцы закреплённых колец заградительной металлической ленты. Прямо напротив фургона болтался разлохмаченный полиэтиленовый пакет. Чуть в стороне кусок коробки из гофрокартона и какая-то ветошь, подхваченная порывом ветра. Гирлянда постапа, мелькнула мысль. На этом Михаил решил прекратить осмотр окрестностей и вернуться в машину.
– Что там видно? – Первое, что спросил Максимыч, когда мужчина устроился на кресле и закрыл дверь.
– Не особо чего. Пыли в воздухе ещё с избытком. Ранее скопившаяся колонна сильно растянулась. Народ в основном внутри. Видел несколько таких же любопытных, как и я, а кто-то выбрался на дорогу, чтобы с завтраком попрощаться. Со связью не только у нас проблема, в машинах сзади от нас через лобовые стёкла, не чётко, но рассмотрел несколько людей, пытающихся договориться с девайсами на предмет позвонить.
– Тут не с устройствами, с сетью договариваться бы надо. – Попытался пошутить спутник, уточняя. – Что-нибудь ещё?
– Запах кислятины стал слабее. Не слышал в колонне работающих моторов.
– Химией, и, правда, стало меньше пахнуть, а то было не продышаться никак. Про моторы, что думаешь?
– Тут более, менее понятно. Если в тумане глушить было не критично, то в пылевом вихре воздушный фильтр можно быстро забить.
Максимыч просто кивнул на это, и вопросительно глянул на Михаила, расстёгивая молнию своей форменной куртки.
– Что-то жарковато становится, так и упреть недолго. – Прокомментировал он своё действие, и тут же спросил. – Самому-то как?
– Тоже жарко. На улице теплом веет, как летом, и это в конце марта в наших
