Операция «Гвоздика». Mirei Han

мускулистую конечность, чья твёрдость ощущалась даже через объёмную набитую синтепоном ткань.

      Ночь была безмятежной и молчаливой, и лишь порывы ветра завывали рядом с незнакомцами. Снег хрустел под ногами невольных попутчиков, пока те брели вперёд.

      – Знаете, у вас такие красивые блондинистые волосы…

      Глава 2

      – Как думаешь, насколько часто Даня чинит эту хрень? – парень смотрел в сторону гальванической линии, насаживая на полые металлические трубки цинковые крюки квадратной формы. – Вместо того, чтобы Михалычу работу спихнуть и в хер не дуть, он всё сам, всё сам. Ничего не замечает вокруг со своей гальваникой.

      – И впрямь, – пробормотала еле слышимо девушка, погружённая в свои мысли. Похмелье и очередные кошмары давали о себе знать в виде ненадлежащего состояния Алисы, именуемого ничем иным как «овощ».

      Напарник, отложив в сторону скобы, наклонился ближе, сокращая расстояние между собой и Добронравовой.

      – Лис, чё за херня?

      На пару секунд между ними воцарилась тишина, разрываемая гулом работающих станков, перекрикиванием заводчан и лязганьем деталей друг об друга.

      Алиса подняла неуверенный взгляд на парня, не совсем понимая, как правильнее ответить на поставленный вопрос.

      Так называемой «херни» было много. Настолько, что во время их счёта не хватило бы пальцев обеих рук. Отцовский запой, пропадающая на работе днями и ночами сестра, проблемные учебные будни и сны. Последнее вовсе выводило из колеи настолько, что по пробуждении не было сил даже на то, чтобы попросту встать с кровати, отчего успеваемость в колледже стремительно шла на спад.

      С того злополучного дня девятнадцатого января она ни разу нормально не высыпалась. Кошмары каждую ночь атаковали её изнурённую по прошествии дня голову, выжимая девушку досуха. Они были разными, но определённо нарастали в своей изощрённости.

      За последний месяц Алиса тонула, бросалась с крыши местного дома культуры вслед за почившей матерью, была растерзана диким зверем в тайне, и это была лишь малая часть расправы над ней собственным сознанием.

      – Не выспалась, всё хорошо, – девушка, сжимая замёрзшими пальцами трубу.

      Ей определённо требовалась хорошая доза снотворного.

      – Ты мне лучше расскажи, твой старший больше не упоминал про жертв?

      Алиса хотела знать больше о том, что происходило в родных краях. Сказать, что ей было откровенно плевать на собственную жизнь – смешно. В связи с последними событиями, тема смерти пугала девушку больше, нежели пугающие и в значительной степени приукрашенные рассказы местных о душегубе и его методах пыток. Однако нечто, казалось, удерживало интерес, вынуждая раз за разом перечитывать материалы газет, в поисках новой информации о работе следствия.

      Посвящать сестру в детали расследования серии убийств Марина отказывалась наотрез, зачастую откровенно грубя младшей, дабы та «не совала свой длинный нос куда не просят».

      Хотя ей хотелось как раз-таки «не соваться» в отчий дом, чтобы бы не столкнуться