Операция «Гвоздика». Mirei Han

лейтенант Добронравова, – мужчина заметно занервничал. В горле запершило. – Дело принимает серьёзные обороты, думаю, вы сами понимаете. Сверху выпрашивают у меня точное количество жертв и, стоит мне умолчать малейшие детали, все наши головы полетят моментально. Вы меня понимаете?

      Она понимала. Прекрасно осознавала, что долго тянуть с этим не получится.

      – Делом вашей покойной матери заинтересовались. Появились вопросы, касаемо расследования дела, идентичного с делами образовавшейся серии, но до сих пор не включенного в него. Из глубокого уважения к вам, Марина Игоревна, и к вашим родителям я оттягивал этот момент до последнего, внемля вашей просьбе…

      Дело об убийстве матери вёл майор Семёнов. Моля коллегу о сокрытии деталей и мотивов преступления от родных, она повесила на свою шею тяжёлый груз, тянувший женщину вниз и мешавший спать.

      Марина была на смене, когда прозвучал вызов об обнаружении тела женщины. Выехав на место, матёрая и повидавшая многое Добронравова не ожидала увидеть собственную мать.

      Точнее то, что от неё осталось.

      Первое, что бросалось в глаза – отсутствие пальцев, кроме безымянного, на котором поблёскивало в солнечном свете обручальное кольцо. Подобное казалось откровенным издевательство и насмехательством над чувствами родных. Мясо с пухлых бёдер было вырезано до костей, которые прятались под рваными лоскутами кожи. Живот, грудь, плечи постигла та же участь. Языка также не было обнаружено.

      Она не помнила, в какой момент стала кричать. Убитая горем Марина пыталась кинуться к трупу, сдерживаемая крепкими руками оперативников.

      Даже самые суровые служители закона не могли сдержать слёз. Словно маленького ребёнка мужчины прижимали коллегу к себе, поглаживая по дрожащей спине и помогая выплеснуть все негативные эмоции.

      – Так точно.

      – Значит поступим так, во избежание эксцессов на рабочем месте. Старший лейтенант, вы поедете завтра поутру к родным ребёнка ещё раз и опросите: где гуляла Алия, с кем водилась, не было ли замечено ими чего-нибудь подозрительного в поведении дочери и внучки. Может они что-нибудь ещё вспомнят. Адрес найдёте в материалах дела. Вопросы есть?

      – Никак нет, товарищ подполковник, – прошептала Марина, не поднимая взора.

      – Нет для беспокойства поводов, Марина Игоревна, – улыбнулся жутким оскалом, коим только и мог благодаря полукруглому шраму от уголка губ до самого уха, уродующего его щеку, мужчина на секунду. – Эта работа точно для вас.

      – Разрешите откланяться?

      Получив одобрение Виктора Руслановича, девушка пулей выскочила из кабинета, хлопнув дверью.

      Продолжая накручивать на свой указательный палец длинный ус, мужчина, поблёскивая игривыми огоньками глаз, старался изо всех сил прикрыть ладонью нелепую ухмылку, открывающую вид на его черноватые зубы. Не заметить таких, отдающих пылкостью, взглядов мог лишь слепой или воистину пустой нелепа.

      – Так, Ромка, как дядька, я выбор твой уважаю. Добронравова