Тропой человека. Ник Ричмонд

каком-то смысле она, скорее, даже животное, нежели человек.

      – Многие из нас больше заслуживают такой характеристики.

      – В чём мы сегодня имели удовольствие убедиться, не так ли?

      Верон внимательно посмотрел на Ланке, пытаясь определить, искренен ли тот, но его лицо совершенно не выражало эмоций, а те, которые мимолётно появлялись на нём – скорее, производились как имитация чего-то чужеродного для холодного рассудка профессора.

      – Мы абсолютно ничего не можем сделать, – вдруг произнёс лингвист. – Слишком велика та сила, которой мы не сонаправлены.

      – Я абсолютно не могу НЕ делать ничего в сложившейся ситуации.

      – Мой друг, ведь я раскрыл тебя ещё до того, как ты вошёл в помещение. А у Секретаря неизмеримо больше ресурсов, чем у дряхлого старика, чтобы обвести тебя вокруг пальца, даже если будет казаться, что ты его уже облапошил.

      – Вы очень умны, профессор, и не менее благодетельны. Я буду рад встретить Вас ещё когда-нибудь, хотя и не могу представить, при каких обстоятельствах это может произойти. А сегодня наши пути разойдутся, и я надеюсь, что Вы не станете чинить мне препятствий.

      – Будь уверен, всё то же я могу сказать в ответ. И я вижу, что громче разума в тебе вопиёт лишь твоя молодость. Это проходит. Но до той поры будь осторожен, внимая этому союзнику: он безо всяких сомнений ведёт тебя в бой, в котором не примет участия.

      – Боятся те, у кого есть хоть что-то. А мне рисковать нечем. Кроме права не стать таким, как все они. Жаль, с самого себя я не сниму бремя родства с наследниками «высшей расы».

      Профессор Ланке встал и, чуть прихрамывая, медленно подошёл к двери. Обернувшись, он сказал:

      – Что ж, глядя на тебя, я знаю: однажды «Человек» – снова зазвучит гордо. А пока… делай, что должен.

      Когда дверь за профессором закрылась, Верон взглянул через стекло, в изолятор: Хейзи спала посередине, на столе, без одеяла, подтянув колени. Пройдя пару шагов, Верон увидел: она прижимала к себе Дору. Кошке было хорошо в тепле, и она вытянула лапы, выпустила коготки, уткнувшись носом в руку Хейзи. Зоолог вошёл в камеру, стараясь не шуметь, и сел на стул. Он наблюдал за спящими и думал, есть ли у него выбор – можно ли как-то ещё исправить положение. Но в голову не приходило ничего, а времени оставалось всё меньше.

      Вдруг Хейзи слегка дёрнулась, нахмурив брови. Рядом с её носом появились две маленькие морщинки. Ей явно снился страшный сон. Издав короткий и высокий звук, она согнула в локте руку. Верон встал и подошёл ближе, и в этот момент она проснулась: тихонько вскрикнув то ли от испуга при виде человека, то ли от пережитого во сне, она увидела Верона, а через мгновение бросилась к нему и зарыдала, крепко сжимая в ладонях ткань его костюма. Дора вопросительно пискнула и подняла мордочку, а потом – раскрыла глаза и несколько раз медленно моргнула, осматриваясь по сторонам.

      В эту секунду Верон понял, что обратного пути у него нет – он вынужден похитить Хейзи и бежать. Оставалось только продумать детали плана и попытаться как-то объяснить