Когда отцветает камелия. Александра Альва

и завершить ритуал – глубоко поклониться богине.

      – О чём молилась?

      – Я… Мам, это же только между мной и богиней.

      – Хорошо-хорошо, просто ты выглядишь довольно взволнованной.

      – Ничего такого. А ты сама в порядке? – Эри потрогала её лоб и нахмурилась. – Дышишь часто, и лицо всё красное.

      – В этот раз подъём в гору мне дался труднее, чем обычно: до сих пор отдышаться не могу.

      Эри видела, что мама не просто устала, – её так и гнуло к земле, словно она всю дорогу несла на спине неимоверную тяжесть, а теперь пыталась это скрыть, и оттого её лицо побагровело, а на лбу выступила испарина.

      – Не стоило подниматься сюда, если у тебя в последнее время проблемы со здоровьем. А вдруг что-то с сердцем?

      – Ой, да брось, всего лишь усталость накопилась. Нужно просто хорошенько выспаться.

      Мама очаровательно улыбнулась, и Эри пришлось сдаться. Она-то хорошо знала, что эта женщина никогда не признается, если ей по-настоящему плохо.

      – Ладно, но обещай следить за своим самочувствием.

      Ответом ей послужил лёгкий кивок.

      Несмотря на кажущееся спокойствие, царившее в Яматомори, что-то явно было не так, и художница обернулась, оглядывая людей, снующих вокруг. Обычные посетители святилища – ничего подозрительного, но Эри всё равно спиной чувствовала чей-то взгляд, который преследовал её с тех самых пор, как она прошла через тории.

      Прищурившись, Эри обратила внимание на деревянную стену одного из боковых зданий, что находилось поодаль от других: из-за угла выглядывала голова с взъерошенными волосами, но стоило на мгновение отвести глаза, как она тут же исчезла.

      – О, смотри-ка, там Миямото-сан³⁰ у лавки с предсказаниями, сто лет её не видела, – произнесла мама и помахала рукой подруге. – Эри, какие у тебя планы на вечер?

      – Если ты пойдёшь домой с Миямото-сан, то я ещё ненадолго останусь здесь. Тут есть одно спокойное место, где можно сосредоточиться.

      Женщина удивлённо вскинула брови, точно так же, как это часто делала её дочь, и вздохнула как будто с сожалением:

      – Тебе дай волю, ты бы всю жизнь в Яматомори просидела! Тогда до вечера!

      – До вечера!

      Стоило маме отойти на достаточное расстояние, как Эри тут же огляделась по сторонам. Удостоверившись, что никому из прихожан не было до неё никакого дела, она шагнула в сторону одноэтажной постройки с покатой соломенной крышей и остановилась возле угла дома. Здесь, конечно, уже не оказалось никакой головы, зато на земле остались еле заметные следы небольшого животного, то ли лисы, то ли енота. Следы вели в сторону ещё более отдалённых построек, к которым Эри никогда до этого не приближалась.

      Отпечатки когтистых лап петляли, исчезали среди опавших листьев и снова появлялись то на разрыхлённой земле, то на присыпанных песком ступеньках. Невидимая нить вокруг запястья натягивалась, и Эри пошла по следам, не понимая, с чего вдруг решила, что именно они приведут её туда, где она сможет найти ответы.

      Люди