…Но Буря Придёт. Nameless Ghost

лет как уже непрерывно тянулась война меж домами. Бойням жестоких битв и огненной лютости пожарищ-выправ не зрилось предела. И даже храбрейшие из сердец устали от бесконечной череды горя и бед обоих народов, лишь из грызшей их ненависти и жажды кровной мести продолжая вести ту суровую Распрю. И вот воссевший в чертогах Хатхáлле новый ёрл из дома Скъервиров, упокойный дед нашего нынешнего владетеля, юный ещё Хъярульв Тяжёлая Пята разом со мной прекратил этот долгий раздор – как бы того не хотелось иным, кто по-прежнему биться лишь жаждал. Ибо утратила смысл вся эта война, бездумными стали бессчётные смерти, которые мы второй десяток лет сеяли на кровавой ниве полей, позабыв уже верно, за что и сражаться-то начали поначалу, позабыв о завоеваниях и добыче – лишь стоя по колено в крови, нещадно и слепо убивая, выпаливая дотла все наши объятые распрей обезлюдевшие испепелённые земли – мстя, мстя, мстя…

      Вопреки множеству перечивших нашей воле воителей и ратоводцев мы с юным ёрлом взняв зелёный венок мира явились в стан к возглавившему в ту пору все дома Эйрэ áрвенниду из рода Бейлхэ – воительному и опасному Хугу по прозвищу Дорхэ – Тёмный.

      – Не сразу был принят тот мир – потому как никто поначалу поверить не мог в казавшееся им некой хитростью наше с ёрлом пожелание завершения распри – спустя столько лет беспощадного и непримиримого кровопролития… – произнёс старый Эрха, оглаживая пальцами бороду, – но точно также вопреки нежеланию многих владетелей Эйрэ Хуг всё же внял нашим с юным Хъярульвом искренним речам примирения. И так вернулся на залитые кровью земли Севера прежний, позабытый уже мир меж детьми Дейна и народом Бури Несущего.

      Старик снова потянулся к ларцу, отыскивая в другой боковине с ячеями перешнурованный алыми с белыми нитями свёрток, разворачивая его перед жадно внимавшими словам скригги детьми.

      – Вот он – великий правитель всех земель и домов Эйрэ, áрвеннид Хуг сльохт-Бейлхэ, младший сын Камбра Твёрдого, внук Гвена Тяжёлое Слово – кровь самого́ Врагобойца…

      На потемневшей от времени коже дети рассмотрели искусно вырисованную рукойиного искусника – пусть и не столь умелого как Хъёрн Хальмскéгге – стать сидевшего на резном каменном кресле человека сорока с лишним лет. Густые брови на широком лице с долгими, рыжими словно огонь усами до шеи, твёрдый угловатый подбородок и пристальные, серые с синевою глаза говорили о сильной воле и твёрдости духа – и вместе с тем о проницательности и скрытности, коя исподволь таилась в его очах, из глубины минувших десятилетий взиравших на потомков того, кто однажды предстал перед этим правителем дома Бейлхэ со словами о примирении. Одетый в тяжёлую, проклёпанную стальными вставками кольчугу под завёрнутым через плечо тканым чересполосицей сине-зелёных прядей плащом, державший ладонями на коленях двуручный меч с рукоятью в виде двух скрещенных молотов – словно неразрушимая временем и стихиями скала, о которую разбиваются ветры – таков был тот, чьё грозное обличье