…Но Буря Придёт. Nameless Ghost

стражи и слуг в Малом зале для пиршеств Гвенхивер вернулась от Сигрит. Та часто страдала от боли за глазом и в шее по целому дню нескончаемо, и подруга в тот час помогала следить за детьми. Закончив дела, она уложила спать сына и села за приготовленные к шитью большое и малое пяла. Женщина разожгла достаточное число свечей на подставке, направив себе на готовую ткань больше света до блеска оглаженным мелким песком гнутым кругом из меди. Разложив по ячеям все многоцветные связки нитей и острейшие иглы, она принялась за работу, хмуря брови под веснушчатым лбом и сдувая сползающую прямо в глаза прядь пылающе-рыжих волос.

      До сих пор вся в волнении от слов вершнего воинством Верхнего городища, и тем больше сегодняшним разговором с ним подчас трапезы стражи –когда он, такой же прямой в речах, в долгой беседе о предстоящих делах снова повторил прежний вопрос, она по прежнему была в тяжёлых раздумьях, пытаясь забыть всё то страшное, что произошло с ней безжалостным божиим жребием в минувшие годы… И без устали молча трудилась над сложной узорчатой вышивкой, ладонью с синевшим от чьих-то там пальцев запястьем умело вытягивая нитями каждый стежок в нужном месте и резко срезая их пряди железом отточенных ножниц.

      Корзина для старого Лейфа Хромого была пуста, и нынешней Гейрхильд теперь предстояло немало трудиться нитями и иглами ночь до рассвета, когда за окном ярким заревом зрило на землю взошедшее ввысь око полной луны. Бивший порывами западный ветер рвал ставни оконцев, трепал черепицу крутых скатов крыши Хатхалле, и улетал далеко за восточный край неба – в сторону некогда родных ей земель.

      ГОД ПЕРВЫЙ. ПРЯДЬ ПЕРВАЯ …ВЕТЕР ИЗ БЕЗДНЫ Нить 9

      В долгих перьях орла, кто в потоках порывистых вихрей парил в поднебесье к восходу, весенние ветры летели вперёд на восток. Бескрайнее море лесов и колючие дебри чащоб, сырые болота и зыбкие топи, травянистые дикие пустоши и пологие гряды холмов под крылами пернатого сына небес как стежки цветных нитей на расшитом полотнище лика земли проносились внизу – и только пронзительный крик гордой птицы звучал в вышине над просторами края.

      Ещё дальше к рассветным пределам пологие гряды вздымались, кручи камня взвивались всё выше. Скалистая твердь через корни, песок и тяжёлую глину земли прорывала её укрывавшие почвы равнин; прежде ленивые реки из свившихся в петли спокойных потоков теперь превращались в бурлящие, бьющие пеной по лбам выступавших порогов. Равнины и старогорья Дейвóналáрды исчезли, уступив место возвышенным взгорьям, где дальше к восходу уже возносились высокие и крутые Срединные горы Áн-мéан-слéйбха, на чьих резких обрывах заоблачных пиков ещё ярко белели снега зимних бурь.

      Среди низменных чащ чернолесья, где редко увидишь следы от колёсных возов с перекатами, по извилистой узкой тропе друг за другом скакал полный конный десяток. Путники были одеты в дорогу по-боевому – полосчатая броня со щитками поверх, ножная защита, шеломы на головах. Покачивались взнятые жалами ввысь долгие копья с трепещущими на ветру синевою полотнищ стяжка́ми их кийна