Предать, чтобы спасти. Нина Резун

В его новой жизни появился маленький ребенок, который требует большей заботы, чем взрослая дочь. Смогу ли я претендовать на его внимание так же, как раньше? Что он сказал? «Я всегда рядом. Стоит тебе только позвать». Но нет, теперь я должна считаться с его новой семьей, их потребностями. Я сама позволила этому случиться. Обратного хода нет, надо привыкать к изменившимся обстоятельствам, приспосабливаться.

      – Когда ты скажешь маме?

      – Завтра. На ночь глядя такие вещи не делаются.

      – А как же Лариса? Ты оставишь ее одну в эту ночь?

      – Да, но обещал, что это в последний раз.

      Я бросилась отцу на грудь.

      – Ах, папа, как же мне будет тебя не хватать!

      – Лизонька! Изменится только место моего жительства, остальное останется по-прежнему. А у тебя появится возможность остаться дома, и не переезжать к Марку, раз ты этого не хочешь. Ты не передумала выходить за него?

      – Нет, папа, ты же все слышал. Приготовления к свадьбе начались.

      – Я хочу, чтобы ты знала, что с моей стороны ты можешь рассчитывать на любую помощь в этом деле, как материальную, так и моральную. Но я все же настаиваю на том, чтобы ты подумала хорошенько.

      – Я подумаю. Только ни сегодня, ни завтра, ни в этой жизни…

      Никогда не забуду день, когда отец сказал все маме. Сначала она восприняла это как шутку, как злую шутку. Но, заметив его серьезный настрой и то, что он принялся собирать чемодан, осознала реальность. Я предпочла не видеть этого, но не могла не слышать. Закрылась в своей комнате и ждала, когда все кончится. Не сразу поняла, что плачу. Было больно за маму, за себя, за нашу семью. Еще один этап в жизни подошел к концу. Как в моей, так и в маминой. Мы никогда не будем прежними. Теперь все будет по-другому. Я это чувствовала.

      Я слышала, как ушел отец. После этого я направилась на кухню. Мама упала лицом на руки на стол и плакала. Я впервые видела маму такой. Она, конечно, рыдала всякий раз, когда со мной что-то случалось или я уезжала, но природа слез была другой. Будто все беды мира обрушились на ее плечи.

      – Мама, хочешь, я сделаю тебе успокоительный укол? Я умею.

      Она резко подняла на меня свое заплаканное лицо.

      – Ты знала?!

      – О чем?

      – Об этой женщине? Об их ребенке?

      – Нет, мама. Про ребенка я не знала. А про нее папа сообщил мне недавно, – слукавила я.

      – Предатели!

      И она снова упала на руки.

      – Мама, мне также горько, как и тебе. Моя семья – это папа и ты. И она разрушилась. Я тоже переживаю.

      – Ну почему? Почему он выбрал эту женщину? Разве я была ему плохой женой? Разве плохо за ним ухаживала? Я двадцать лет потратила на вас, а в благодарность он меня бросил, а ты его покрывала.

      Как много я могла бы сказать ей в ответ. Но я не смела уподобляться ей. Возможно, позже, когда она успокоится, сама все взвесит и поймет, где допустила ошибки, за что наказана. А сейчас раны были еще свежи. Вокруг – одни виноватые. Надо потерпеть. И все наладится.

      Вечером пришел Марк. Он хотел пригласить меня на