Я не могу проиграть!. Татьяна Лисицына

попробует организовать это в своей квартире.

      – А что ты скажешь маме? – спросил он.

      Я задумалась. Рассказать ей, что ее дочь собирается торговать цветами на рынке, а непроданные цветы хранить в ведрах рядом с ее немецким роялем не представлялось возможным.

      У Вадика была иная ситуация. Он жил вдвоем с мамой в двухкомнатной квартире в пятиэтажке. Мама работала на часовом заводе. Я любила бывать в их уютном доме. Екатерина Ивановна, простая русская женщина, вырастившая одна сына, была терпеливой, мягкой и веселой. Ко мне она относилась хорошо, часто угощала то борщом, то котлетами, справедливо считавшая, что мама-пианистка хорошего обеда не сварит. Ей можно попробовать рассказать о наших планах. Другой вопрос: как она отнесется к нашим отношениям? До сих пор она была уверена, что мы просто дружим.

      – Вадик, я ничего не буду рассказывать маме, – решила я. – Цветы будем хранить у тебя и жить я буду с тобой, если твоя мама не прогонит.

      – Ты будешь жить у нас? – по его виду трудно было сказать, что он доволен.

      – Ну, какое-то время, пока не сниму комнату.

      – А твоя мама?

      – Да что ты пристал? Мама да мама. Пусть считает, что я еще не вернулась с юга. Я ей напишу открытку, что со мной все в порядке, и я вернусь в сентябре. Открытка будет отправлена из Сочи, так что в Москве она не будет меня искать.

      – А если она тебя встретит на улице?

      – Она ездит на такси и не ходит по улицам.

      – Да, – протянул Вадик. – Может, тогда поженимся? – вдруг предложил он.

      – Зачем?

      – Будет проще объяснить нашим мамам тот милый факт, что мы живем вместе.

      – Чтобы расписали, надо еще ребенка надо зачать, – напугала его я.

      – Ребенка?! А ты уверена, что не беременна? – вдруг спросил Вадик.

      – В этом никогда нельзя быть уверенной, – подразнила я его. – Но не волнуйся, ребенок не входит в мои планы.

      – Ты относишься ко всему очень несерьезно. Все у тебя шуточки.

      – Нет смысла казаться серьезной, когда для этого нет повода.

      – Так ты выйдешь за меня?

      Боже мой! Казалось еще минута, и он упадет передо мной на колени. Взгляд исподлобья, то ли поцелует меня сейчас, то ли заплачет.

      – Вадик, прекрати! Мы еще маленькие для этого.

      Слышала бы моя мама наши разговоры! Вадик из всех моих знакомых ей особенно не нравился. «Мама на заводе работает, отца нет, он не нашего круга. Не трать на него время», – так я и слышала ее голос. Хорошо, что у нее не было времени следить за моими привязанностями. Узнай она о наших отношениях, пришла бы в ужас. «Муж должен быть твоего круга», – неустанно повторяла она. Я, конечно, с ней соглашалась и бежала на свидание с каким-нибудь двоечником, который такие песни пел под гитару, что плевать мне было на все сословия. Хорошо еще, что папа был совсем другим. Среди его знакомых были министр и водитель троллейбуса, с которым они любили выпить по кружечке пива. Ну а замуж выходить, считал мой бедный папа, надо только в том случае, если без этого человека тебе белый свет не мил.

      «Эх,