Сорвать банк. Эрл Стенли Гарднер

Мы повернули по коридору направо, сестра толкнула дверь без запоров и ручек, придержала, пропуская меня следом.

      – Мистер Лэм, – объявила она и тут же плотно притворила за мной дверь, оставив нас вдвоем.

      У доктора были пронзительные глаза, маленькие, как булавочные головки, и длинный тонкий нос – перпендикуляр с точками-глазками по обе стороны.

      – Мистер Дональд Лэм?

      – Так точно.

      Длинные холодные пальцы обхватили мою ладонь.

      – Присядьте.

      Я сел, заметив, что мой самолет улетает через сорок семь минут.

      – Я постараюсь быть кратким… Вы хотите забрать из клиники миссис Кул?

      – Да.

      – Известно ли вам, в каком она состоянии?

      – Немного. У нее был грипп и воспаление легких. Доктор в Лос-Анджелесе предписал ей длительный отдых в санатории.

      – Он назвал вам причину своей рекомендации?

      – Нет.

      – Вы ее партнер?

      – Работаю по найму.

      – Она руководит детективным агентством?

      – Да.

      – И оставила вас на время заместителем?

      – Да.

      – Она о вас высокого мнения, мистер Лэм. Ее отношение к вам, скажу больше, близко к симпатии.

      – На моей оплате это не отражается.

      Грабтри улыбнулся.

      – Ну что ж, надо, чтобы вы знали… Я не хочу тревожить пациентку, но вам… и, если это станет необходимым, ее личному врачу из Лос-Анджелеса… вы ведь доставите его, верно?.. Надо бы знать…

      – Что вы думаете о ее недуге?

      – Вам известно, каков ее вес?

      – Точно? Нет, пожалуй. Она как-то сказала мне, что все, что она поглощает, даже если это чистая вода, делает ее толще и толще.

      – Ну, вряд ли так, – с сомнением протянул доктор. – Она, безусловно, имела в виду, что ее пищеварительный тракт функционирует отлично и…

      – …выжимает все, что можно, из каждого кусочка пищи?

      – Ну, что-то в этом роде.

      – Да, Берта – она такая: ни кусочка своего не упустит.

      Грабтри посмотрел на меня изучающе:

      – Я предписал ей строгую диету.

      – Она не будет ее соблюдать.

      – Это зависит и от вас, мистер Лэм, надо добиться соблюдения диеты.

      – Я не могу этим заниматься. Я по горло завален… основной работой.

      – Она доведет себя до плачевного состояния, если вес не будет нормализован.

      – Ей просто не до этого, доктор. Она пыталась сохранить какую-никакую стройность, пока не обнаружила, что ее муж в два раза тяжелей ее, тогда и она сама вернулась к любимой картошке и сладостям. Так она мне рассказывала об этом. Ну а после смерти мужа она продолжала поглощать съестное совсем уж не в меру.

      – Но здесь она сбросила вес до приемлемого уровня и должна его держаться. В конце концов, знаете ли, ее бедное сердце не обязано выдерживать на себе огромный груз плоти.

      – Говорили вы об этом с миссис Кул?

      – Да.

      – И что же она?

      В его глазах мелькнуло раздражение.

      – Она послала меня к черту – в буквальном смысле слова, мистер Лэм!

      – Я не удивлен, доктор.

      Грабтри нажал на кнопку звонка. Медсестра тут же открыла дверь.

      – Мистер Лэм заехал за миссис Кул. Она готова к отъезду?

      – Да, доктор.

      – Очень хорошо.

      – Счет оплачен? – спросил я доктора, вытаскивая из кармана письмо, которое он прислал в нашу контору.

      Он уклонился от моего прямого взгляда.

      – Все улажено. Миссис Кул возражала было, но мы в конце концов пришли к соглашению… э… относительно размеров… гонорара.

      Сестра на секунду замешкалась перед вращающейся дверью. Я ее распахнул. Мы быстро – каблучки стучат, халат потрескивает – двинулись по коридорам, лестничным маршам… И вот дверь в палату. Там – Берта Кул, и я слышу ее голос:

      – К черту! Я уже уплатила по счету и больше не желаю никаких градусников!.. О, Дональд! Как приятно видеть тебя. Входи, входи, дорогой. Ну, что ты встал, что ты глаза вытаращил? Входи! Бери-ка мою сумку и живо мотай отсюда. Со всех ног!

      – Я с трудом тебя узнал.

      – Я сама себя с трудом узнаю. Я похудела, Дональд, за время болезни, и эскулапы говорят, что такой и останусь, представляешь? Сколько я вешу, как ты думаешь? Сто шестьдесят фунтов! Вдумайся в эту цифру. Я не смогу теперь носить ничего из одежды, той, что купила.

      – Ты выглядишь замечательно.

      – Глупости! Вздор! Это мне доктор уже заявлял. Он велел тебе наблюдать за мной, не так ли, Дональд? Не нашептал ли тебе старый ворчун на ушко, что мой насос не выдержит увеличения веса?

      – Откуда ты это взяла? – в свою очередь спросил я.

      – Я была бы никудышным детективом, если