Когда тает лед. Ханна Грейс

двадцать минут, пусть помается чувством вины. Может, тогда будет легче выяснить, что же произошло. Он будет слушать, как внизу шутят и смеются без него, но не поймет, что люди смеются над тем, какой дерьмовый сезон им предстоит.

      Мне их жаль.

      Так жаль, что я не выгоняю даже молодняк. Пусть топят свои сожаления в бутылках с пивом. Наверное, мне нужно толкнуть какую-нибудь мотивационную речь, подбодрить всех, но сначала надо разобраться, как мы оказались в этом бардаке.

      Когда я наконец захожу в свою комнату, Расс крутится на моем офисном стуле. Я ожидаю, что он отпустит ехидное замечание или издаст стон от долгого ожидания – я так и поступил бы на его месте, если бы был нахальным мелким засранцем, – но он молча ждет.

      – Что ты натворил?

      Он трет ладони и, наклонившись, ставит локти на колени. Ему неуютно. Он бледен и кажется больным.

      – Приятель, я не смогу тебе помочь, если ты не скажешь, в чем тебе нужна помощь.

      – Я ничего не сделал.

      Провожу рукой по лицу, стараясь сохранять терпение.

      – Я знаю, ты что-то натворил, но не смогу ничего исправить, если ты мне врешь.

      Когда я только начинал играть в хоккей в Мейпл-Хиллс, наш капитан был настоящей сволочью, и все его ненавидели. Я никогда не думал, что сам стану капитаном, но знал: если такое случится, я буду вести себя иначе. Дома Рассу жилось несладко, он вырвался оттуда и приехал в колледж не затем, чтобы оказаться в том же положении и нарваться на такое же обращение с моей стороны.

      Может, с другими ребятами из команды я не проявил бы такого терпения, но быть хорошим лидером значит уметь достучаться до своих людей.

      Я сажусь напротив него на кровать и наблюдаю за тем, как на его лице медленно сменяется десяток эмоций.

      – Это был не розыгрыш, честно.

      – Хорошо, давай дальше.

      – Это девушка из университета в Лос-Анджелесе. Мы познакомились на вечеринке пару недель назад. Завязались отношения, она ходила на все вечеринки, что и я. Я думал, она свободна, но…

      Он уставился на свои руки, ковыряя мозоли на ладонях.

      – Но?

      – Но у нее есть парень. Он как-то все узнал и прислал мне сообщение. Написал, что я чертовски пожалею о том, что вообще глянул на нее. А потом случилось вот это.

      – Ты все еще с ней общаешься?

      Он качает головой.

      – Я заблокировал ее везде, как только узнал, что у нее есть парень.

      – Никому об этом не говори, ладно? Иначе тебя вышвырнут из команды. Я серьезно, малыш. Если спросят, что ты делал в моей комнате, скажи, что у тебя проблемы дома или еще что-нибудь и ты хотел поговорить со мной.

      – Хорошо, кэп.

      Я киваю на дверь.

      – Иди выпей пива.

      Жду, пока он выйдет из комнаты и спустится вниз, а потом второй раз за день матерюсь в подушку.

* * *

      Через пару часов все мои усилия быть ответственным капитаном летят к чертям. Дом забит людьми, пустыми бутылками и красными стаканчиками. В глубине души я опасаюсь, что сейчас припрется Дэвид Скиннер или, того хуже, Фолкнер.

      Сомневаюсь, что