Орион реликвий. Дмитрий Лим

слыша, как боброголовые грызут твою бетонную стену, ты бы точно испачкала свое бельишко.

      – Нет, Мария, – скромно заявила моя мама. – Очухался, но Всеволод Владимирович сказал, что ему осталось часа три, не больше…

      – Стоит позвать его сестер, – отозвалась девушка со звонким голосом, которая помогала матери. – Пускай попрощаются.

      – М-м-м-м, – я попытался сказать: «с собой прощайтесь, я никуда не собираюсь», но не получилось.

      Мои легкие сжались, в груди появилась ноющая боль, а перед глазами все вновь поплыло.

      Черт. Что за дохлое тело? Почему меня, бравого война третьей планеты, зашвырнуло в тело такого слабака? Да и что это вообще за… блин, вопросов слишком много, а голова беспрерывно гудит. Но самый важный вопрос.

      Как я после смерти оказался здесь и умираю… опять?

      – Вот видишь, – всхлипнула мать. – Совсем уже…

      Меня посадили на кровать. Помогли облокотиться на холодную стену. Мать бережно смахнула серым платком что-то с моего лба и отошла от моей постели.

      Я раскрыл глаза и первым делом посмотрел на эту девушку.

      Ну, по меркам моего мира ничего такая. Готовая для восполнения людской популяции. Бедра широкие, таз крепкий. Форма груди хорошая, не маленькая.

      – Эй, что смотришь? – оскалилась блондинка с выразительными «глазами». – А?

      – Пойду позову дочерей, – тут же засуетилась женщина и бросилась прочь из небольшой комнатки.

      – Эй? – повторилась девушка. – Что пялишься на меня?

      – Знаешь, – медленно выговорил я, попытавшись донести ей свои мысли. Но по итогу, ничего так и не смог сказать, просто долго мычал, пытаясь раскрыть рот.

      Она посмотрела на меня, как на последнего идиота. А я позволил себе короткую усмешку. Хоть на это мне хватило сил.

      Сестры и мать пришли спустя пару минут. Перед этим блондинка окутала меня простыней, ворча что-то под нос.

      – Вот, девочки, – мама пустила очередную слезу. – Уже меньше трех часов осталось.

      – Ну вот и отмучился, – улыбнулась одна из двух близняшек, шепотом обращаясь ко второй. – А то надоел уже!

      Девочки прыснули со смеху, но вот у меня на душе появился неприятный осадок. Вот тебе, Владимир и семейные ценности. Устали они ухаживать за братом-калекой. Ждут, когда помрет.

      Да за такое головы бы им самим оторвать.

      Девушки, к слову, выглядели очень неплохо. Симпатичные, стройные. Зеленоглазые и… противные. Голоса у них скрипучие какие-то.

      Интересно, я с ними похож? Или… я больше в отца. А он вообще есть у меня?

      – Если бы только Виктор был здесь, – пустила вторую скупую слезу матушка, отвечая на мой вопрос. – Он бы вам, дурынды, головы поотрывал за такие слова!

      На сестер, к слову, это никак не повлияло. Они продолжили улыбаться и как-то злобно на меня поглядывать.

      Слушать, как эта четверка, разговаривает друг с другом, было неинтересно. Когда я понял, что больше никто не придет и больше мне не на кого смотреть, я просто закрыл глаза. Представил себе пляж с цветущей, зеленой водой, откуда высовывают головы бобролюди, и в