Мажор. Недетские игры. Дарья Белова

какую захватил на соревнования, – слышу из-за приоткрытой двери и застываю на месте.

      В груди солнечный луч выжигает зигзаги, следы оставляет. Терпкая сладость касается стенок горла, я отчего-то чувствую аромат туалетной воды Стаса даже через преграду.

      Снова это состояние некой беспомощности и бесхребетности, когда мажор находится рядом.

      Ненавижу такой быть.

      – Сам справлюсь, – нейтрально отвечает.

      В голове прокручиваю все, что знаю про Аверина. Да, он спортсмен, имеет звание мастера спорта, но вот где… Не помню…

      – У него целый клан поклонниц, а он один, – вздыхает кто-то. По голосу догадываюсь, что это наш физрук.

      – Отвлекать будут.

      – Тоже правильно.

      Даже через дверь чувствую, как Аверин улыбается.

      Пальчики на ногах сами поджимаются, и я прикрываю глаза. Мне нравится его улыбка.

      Набираю в легкие воздуха и дважды постучав, захожу в деканат. Глазами сразу упираюсь в Стаса. Он шире и выше физрука. Одной рукой Аверин придерживает лямку рюкзака, и я взглядом цепляюсь за тонкую линию на запястье – татуировку.

      По телу прогоняется электрические мощные разряды, я слышу характерное шипение и треск. Ладошки потеют при взгляде на такого Стаса: уверенного, красивого, холодного, и… полностью равнодушного.

      – Извините, Валентина Матвеевна попросила со стола записи ее забрать и маркеры, – тихо говорю.

      Смотрю куда угодно, но только не на Стаса. А вот он снова меня разглядывает. Чувствую, как его взгляд щекоткой проходится по моим ногам, животу, застревает на груди.

      Сердце больно мечется в грудной клетке. Пальцами сильно вцепилась в ремешок сумки и шумно выдыхаю.

      – Конечно.

      Киваю и быстро хватаю бумаги со стола преподавателя. Ноги окутаны ватой, и пол не кажется мне уж таким твердым.

      Проходя мимо Аверина, делаю глоток воздуха, смешанный с его ароматом.

      Мои губы горят, потому что я вновь возвращаюсь в то тесное пространство салона. Тело предательски трепещет, руки леденеют.

      Не помню, как вышла из кабинета, но только захлопнула за собой дверь, тут же прислонилась к стене. Дыхание сорвалось и не получается его перевести.

      Еще никогда такого не было, сколько раз я проходила мимо Аверина. Что-то изменилось.

      Не скажу, что мне это нравится. Ведь не получается вернуться в прежнее, более спокойное состояние.

      – Черт, маркеры, – ругаюсь и разворачиваюсь, чтобы снова помешать этим двоим.

      Дверь резко распахивается, и я врезаюсь в Аверина. Меня подбрасывает на морской волне вверх как на серфе, и следом я лечу на самое дно Ледовитого океана.

      Кожа стесана от грубой ткани его рубашки, а в душе что-то переворачивается.

      Стас недовольно кривит лицо, его взгляд устремлен на мою шею, и он не спешит помогать собирать конспекты к лекции, которые рассыпались в ноги как мусор из хлопушки.

      – Я думал, ты уже убежала.

      – Маркеры забыла.

      – Вот, – протягивает мне упаковку, а у меня сил нет, чтобы поднять руку и забрать.

      Время нажато на паузу, и мне дурно