Шалость удалась. narrative minds

ил знакомый голос.

      – Лев, – сказала она со вздохом, улыбка тронула ее губы, несмотря на попытку показаться раздраженной. Она убрала его руки и повернулась к нему лицом. Его возвышающаяся фигура резко контрастировала с ее миниатюрной.

      – Как прошло твое лето, Августа? – спросил Лев, его глаза сверкали восторгом от собственных приключений.

      – Эээ… нормально, – ответила она тихо. – А твое?

      – Совершенно невероятно! Мы поехали на Байкал, совершили несколько восхождений и сплав и…

      – Почему вы опять не слушаете? – упрекнула худенькая девушка, стоявшая рядом со Львом.

      – Потому что директор говорит такую новаторскую речь, – съязвила Августа.

      – Да, Эмма, ты знаешь, что он произносит одну и ту же речь каждый год. Почему мы должны слушать? – вмешался Лев, приподняв брови в притворном удивлении.

      – Это не дает тебе права игнорировать его, – парировала Эмма.

      – Успокойся, никто на самом деле не обращает на него внимания. Посмотри вокруг, – сказал Матвей сзади, слегка сгорбившись и наклонившись вперед, чтобы присоединиться к разговору.

      – О, Матвей! Я чуть не пропустила, как ты прокрался сюда. Как прошло твое лето? Получилось наиграться?

      Августа повернулась к нему, игривая улыбка осветила ее лицо.

      – Да, но не до конца, – начал Матвей, его улыбка сменилась задумчивым хмурым выражением. – В июле я тихо играл в своей комнате, не беспокоя ни души. Но затем моя мама заявила, что я слишком много играю, и конфисковала мой компьютер. Она заперла его в своей комнате, выделив мне доступ только три часа в день.

      – Молодец, – сухо заметила Эмма, ее глаза все еще были устремлены куда-то в сторону. Она делала вид, что слушает речь.

      – Я думала, ты внимательно слушаешь директора, – подразнила Августа, легонько подталкивая Эмму локтем.

      – В любом случае,– Матвей продолжил, – моя мама ходит на работу каждый день. Я потратил почти неделю, чтобы понять, как взломать замок на ее двери. Мне удалось поиграть во время, пока она на работе, но я всегда был на взводе, боялся, что она вернется раньше…

      – Почему вы четверо не слушаете?– голос прорвался сквозь толпу, строгий и безошибочно узнаваемый.

      – Простите, Зоя Петровна, – пробормотали они в один голос, слегка отпрянув.

      – Вам лучше обратить внимание на слова нашего директора!

      Подавленные, они обратили внимание на крыльцо школы, где стоял Филипп Сергеевич, произнося речь его единственному слушателю – микрофону.

      – …И последний вопрос, который я хотел бы затронуть сегодня, касается списывания. Давайте договоримся не обманывать на зачетах и внутренних экзаменах. Хотя вы можете обмануть своих учителей и получить высокие отметки, помните, что впереди вас ждут государственные экзамены. Истина обязательно всплывет, будь то в девятом или одиннадцатом классе. Я думаю, никто из вас не желает столкнуться с несдачей. Да? Не обманывайте себя. Посвятите себя учебе, и ваши усилия обязательно будут вознаграждены! На этом я завершаю свое приветствие. Да начнётся новый учебный год!

      С правой стороны крыльца одиннадцатиклассник водрузил на плечи миниатюрную первоклассницу. С пылкой энергией она взмахнула колокольчиком в правой руке, и его пронзительный раскат громом разнесся по двору. Колокольчик резко качнулся, почти оторвавшись, когда мальчик обошел толпу по кругу, вернувшись к крыльцу. Какофонический звон прекратился.

      – Слава звездам, я чуть не потерял слух, – проворчал Лев, массируя уши руками.

      – Добро пожаловать! – воскликнул Филипп Сергеевич, отступив в сторону и величественным жестом пригласил всех к дверям школы.

      – Разбейтесь на пары и маршируйте в школу, – приказала Зоя Петровна своему восьмому классу.

      – Да, мэм! Так точно, мэм! – Лев воскликнул и быстро встал в очередь рядом с Августой.

      – Что это я слышу? Кажется, ты давненько не оставался после уроков, не так ли?

      Зоя Петровна бросила на него взгляд – один из тех взглядов, который в абсолютной тишине повел двадцать учеников к классу номер триста тридцать семь.

      Запах свежей краски распространился по коридору, как только Зоя Петровна открыла дверь кабинета. Столы были покрыты новым неровной слоем грязно-синей краски, которая скрыла всю историю напартной живописи.

      – Ничто не вечно, – сказала Августа, устраиваясь рядом со Львом, который уже соскребал поверхность стола в надежде найти свои старые рисунки.

      – Я нарисую еще раз. Лучше. Это будет шедевр, – пробормотал Лев с решимостью.

      – Без сомнения.

      Августа подавила смешок.

      Зоя Петровна тем временем села за учительский стол, задумчиво сжав пальцы в кулак. – Меня не впечатлило ваше поведение во время собрания. Когда говорит наш директор, вы слушаете.

      – Но, Зоя Петровна, я слушал, – воскликнул Лев.

      – Он не лжет. Я за него ручаюсь, – вмешалась Августа, подавляя смех.