За гранью. Яна Королёва

оправдаться, но Ричард перебивает.

      – Не надо, Мэрри. Ничего не говори, – тихо произносит он. – Так только тяжелее.

      Молчу. Не знаю, что сказать. Думаю отшутиться, но в последний момент понимаю, что смешно не будет. Если верить Эмме, Рич когда-то испытывал ко мне чувства. Конечно, это была не любовь, но возможно влюбленность. Будет крайне жестоко шутить в такой момент. Спустя много лет и в такой ситуации я вновь отвергаю его.

      На душе противно. Лифт останавливается, и Ричард пропускает меня вперед. Меня уже не так шатает. Кажется, Ричард читает мои мысли и спрашивает:

      – Идти можешь?

      – Да.

      Берет меня за руку и направляется в сторону парковки. Среди всех серых автомобилей выделяется красный Chevrolet, который уже привлекал моё внимание утром. С каждым шагом, с каждым метром приближения к этой машине, чувствую тяжесть. С Ричардом тоже так было. Он появился только вчера, но уже разбавил моё серое окружение одним лишь взглядом.

      Резко останавливаюсь.

      – Плохо? Моя машина недалеко, могу донести тебя, – говорит он с тревогой, глаза всё ещё грустные.

      От резкой остановки наши руки разъединяются. Грустно улыбаюсь. Еще одна аналогия.

      Так же было и 10 лет назад. Когда я остановилась, наши руки разъединились, и он тоже стоял, протягивая руку, а я её оттолкнула и показала те омерзительные фотографии, сильно обидев очень хорошего человека.

      – С тобой всё хорошо? – Хочет сделать шаг, но резко отдергивает себя. По закону подлости, сейчас начнется дождь. – Пошли быстрей, ещё заболеть тебе не хватало…

      Я перебиваю его своим всхлипыванием. Я держалась долго. Когда жалела себя, сдерживалась, и когда злилась на себя, тоже сдерживалась. А вот сейчас, когда смотрю на Ричарда, не могу. Закрываю глаза кулаками и плачу. Плачу навзрыд.

      Какая же я мерзкая. Как можно было вообще что-то чувствовать к такой, как я? С виду няшка, а внутри говняшка. Вот он слоган моей жизни. Как такой хороший человек мог на меня смотреть? Стою и реву, мне так его жаль, мне чертовски жаль, что, возможно, несколько месяцев именно из-за меня страдал этот человек.

      – Прости, – выдавливаю из себя, захлебываясь слезами. – Прости меня, мне так жаль.

      – Мэрри, не надо…

      – Нет, надо! – выкрикиваю, громче, чем следовало. Ричард оглядывается, не хочет привлекать внимание в столь позднее время. А мне наплевать. Я готова разбудить весь мир, лишь бы он простил меня. Я готова всех позвать, чтобы они видели, как я перед ним извиняюсь. – Мне так жаль, Рич, – повторяю. – Я чувствую себя так мерзко из-за того, как я поступила. Ты этого не заслужил. – У меня было столько слов, а теперь всё, что я могу сказать, – это оправдания. А мне не нужны оправдания, я просто дрянь. – Я такая дрянь.

      Стою, плачу, а слова не идут. Через пару секунд чувствую, как меня обнимают сильные руки Ричарда.

      – Спасибо, Мэрри, – говорит Рич, прислоняя губы к моему лбу.

      – За что? – Угомонив рыдание, спрашиваю я. – Я не так хотела…

      – Спасибо, – повторяет