Повесть о любви и тьме. Амос Оз

салфеток, скатертей, занавесок и всего такого прочего. Мне позволено было пользоваться некоторыми из этих чемоданов – при условии, что я не стану их открывать, и я строил замки, башни, защитные стены. Дедушка, бывало, сидел в своем кресле, спиной к письменному столу, вытянув ноги, его розовое лицо, почти всегда светящееся добротой и благодушием, улыбалось мне так радостно, будто башня из чемоданов, которую я возводил на полу, в будущем затмит и египетские пирамиды, и висячие сады Вавилона, и Великую Китайскую стену вместе взятые. Именно дедушка Александр рассказал мне о Великой Китайской стене, о пирамидах, о висячих садах и об остальных творениях человеческого гения, таких как Парфенон и Колизей, Суэцкий и Панамский каналы, небоскреб Эмпайр-стейт, соборы Кремля, каналы Венеции, Триумфальная арка и Эйфелева башня.

* * *

      В ночные часы, в уединении своего кабинета, у письменного стола, за рюмочкой сладкого ликера возникал иной дедушка Александр – тонко чувствующий поэт, изливающий в рифмованных строчках душу этому не признающему его миру. Он делился с ним, с этим миром, на русском языке своей любовью, умилением, воодушевлением и скорбью. Его друг Иосеф Кохен-Цедек переводил его стихи на иврит.

      …По ночам я слышу вопли,

      Слезы льются из очей,

      Горько матери рыдают

      Над могилами детей…

      Мести, мести жду я, Боже,

      За невинных тех детей,

      Пусть от мести содрогнется

      Кровожадный тот злодей!

      Эти строки написаны в 1943 году. А вот другие, написанные на два года раньше, на земле Израиля:

      Целый день с утра до ночи

      Динамит каменья рвет.

      Целый день с утра до ночи

      Наковальню молот бьет…

      Рушьте старое, гнилое,

      В пропасть пусть оно идет,

      Стройте новое, младое,

      Стройте вечный наш оплот!

      Он слагал оды, героями которых были Зеэв Жаботинский, Менахем Бегин, а также его прославленный брат – дядя Иосеф. И писал гневные стихи, направленные против немцев, арабов, британцев и прочих ненавистников сынов Израиля. Среди того, что принадлежит перу дедушки Александра, мне встретились и несколько стихотворений, исполненных одиночества и грусти.

      Солнце скрылось для меня,

      Тьмою все покрылось,

      Что-то страшное нас ждет,

      Что-то уж свершилось!

      Или:

      Я в жизни смысла не нашел,

      Меня ничто не увлекает,

      В страданьях годы я провел,

      Мой дух без света угасает.

      И еще:

      Весна моя, дети, недолго продлилась,

      Осенью мрачной она заменилась,

      Вместо зеленых лугов и полей —

      Купля-продажа и круг торгашей.

      Но обычно не окутывали дедушку осенние дождевые облака. Был он патриотом, сторонником вооруженной борьбы – до победы и покорения противника. Яростный “ястреб”, верящий в то, что если