Проклятье Нави, или Не буди Лихо. Кристина Юрьевна Юраш

к двери, я бросилась открывать. На пороге стояли девушки и юноши. Они галдели, смеялись, а я тут же улыбнулась.

      – Вот тебе, хозяюшка, – вручили мне корзинку, в которой лежали хлеб, яйца, кусочек сыра и несколько кусочков вяленого мяса. Кто-то положил горстку ягод в платочке.

      Не может быть!

      – Проходите! – обрадовалась я, понимая, что только что сумела сорвать свой съедобный куш.

      Молодежь вошла, озираясь. Больше всего им понравилась печка! Девки заулыбались, а я закрыла за ними дверь.

      – А Яичична на нас не бросится? – спросили они.

      – Не! – заметила я. – Не бросится. Она разрешила!

      Радости девок не было предела.

      – Только юношам придется штаны снять, – заметила я. – Это – просьба Яичичны.

      Парни стали снимать штаны, оставаясь в длинных рубахах. Девки хихикали. Идея вечеринки без штанов им нравилась!

      Я перевернула ушат, глядя на стопку штанов.

      – Ну, рассказывай! Правда ли, что ты Лихо видела? – обступили меня. – А какая он?

      – Ну, во-первых, это он… – усмехнулась я, вспоминая тот волнительный сон – явь. – Он… страшный!

      Я в красках описывала его терем, в красках описывала когти, рога, девки жались к парням, а те, хоть и выпячивали грудь, мол, мне ничего не страшно, но тоже боялись. Все зыркали на оконце, за которым уже была ночь. Маленькая свечка таяла на столе. Огонек ее весело плясал, освещая избу.

      – Шебуршиха говорила, что для того, чтобы спастись от него, надо амулеты иметь, – заметила самая младшая девушка и сжала какую-то безделушку.

      – Почему он тебя не тронул? – пристала рыжая, жадными глазами глядя на меня.

      – Ой, да ладно, Марыся! Она ему просто понравилась! Помнишь, Шебуршиха говорила, что нечисть до девок охоча! – перебила ее красивая девушка с темной косой. Во время моего рассказала она постоянно теребила ее. – Может, поэтому и не тронул! Может, она ему по-сердцу пришлась!

      Девки захихикали, переглядываясь. Как только речь заходила о любви, они становились такими смешливыми.

      – Ой, какие бусы у тебя, – заметила самая младшая.А ее глаза сверкнули женской завистью.

      Я вспомнила слова Яичичны, тут же прижав руку к бусам.

      – Ты что, Настасьюшка! – перебила ее подруга, одергивая ее за рукав. – Ты что? Не помнишь, что Шебуршиха говорила? Ничего не брать, что она предлагает!

      И на меня зыркнула.

      – А я и не предлагаю, – испуганно заметила я, наматывая бусы на палец. – Мне они самой нравятся. Не отдам!

      – А я говорила, что Шебуршиха все придумала! Видала, как! Говорила, что сама предлагать будет, а она даже бусы посмотреть не дает! – заметила с усмешкой девушка. – А вы ей все верите!

      – И сережки смотреть тоже мерять не дам. Только на мне! – улыбнулась я, понимая, что сейчас забиваю кол в могилу старой ведьмы.

      – Вот и я тебе говорю! Наврала все Шебуршиха! – спорили девки, разбившись на два лагеря.

      – Да не станет она врать! Она вон сколько уже в деревне! Еще мою бабку нянчила! – заметила рыжая, уперев руки в боки.

      Ого!