Проклятье Нави, или Не буди Лихо. Кристина Юрьевна Юраш

Шебуршиха! – крикнули деду.

      Ой, а вот это уже неприятно. Так, если что, я не при делах! Ничего не знаю, ничего не слышала, ничего не ведаю. Иначе на вилы подымут!

      – Ну что, – послышался скрипучий голос, когда я в толпе подошла к вытоптаному месту. На старой бочке сидел чумазый малец и жрал яблоко. Второй висел на заборе из веток. – Усе здесь?

      – Усе! – прокатилось по толпе.

      – Проснулось наше Лихо! – произнесла Шебуршиха. – Не иначе, как девка пришлая его разбудила!

      Народ загалдел. Ситуация вот-вот примет опасный оборот. На меня поглядывали нехорошим взглядом. Я уже подумывала, что сказать, как вдруг за меня заступился дед Авось.

      – Ну коли разбудила, то как же она уцелела? А? – спросил дед. – Он бы ее первой пожрал бы!

      Народ задумался. И то верно! Многие вокруг согласно кивали. Сожрал бы. А я тут, живехенькая. Значит, это не я! Но подозрение осталось.

      – Ты заместо того, как пальцем тыкать да глазом поганым зыркать, – продолжил дед. – Скажи, как защититься!

      – На твои старые кости он вряд ли позариться, – фыркнула Шебуршиха. – Теперича нам защищаться надобно! Как в старину! Обереги развешивать! Домового кормить! Чтобы силушки набирался! Чтобы отстоять мог!

      Народ с сожалением согласился.

      – В лес не ходить Разве что только тут, по подлеску! – продолжала бабка, зыркая на всех нехорошими глазами. Такое чувство, как только она взгляд останавливает, так сразу порча к человеку цепляется. Я уже заметила, что ее взгляда все дружно избегали. – И не лешкаться! Это тебя Мотря касается!

      Дородная женщина, которую когда-то воспел Некрасов сняла ребенка с груди, на которой он сидел, поставив на землю. Сама она покраснела и глаза опустила.

      – Смотрите, чтобы никто не лешкался! – пригрозила сухоньким пальцем Шебуршиха. – А то придется проклятье на час урочный, так все! Кляпы в роты позасовываю! Усем!

      “Лешкаться*?” – задумалась я. – “Это вообще что такое?”.

      Мирская сходка продолжалась, люди высказывали свое мнение. Все сводилось к тому, что “горе-то какое” и “ой, не было беды!”

      – Вот чую я! – проскрипела Шебуршиха. – Девка пришлая во всем виноватая. А я хоть раз ошибаласи?

      Народ смотрел на меня искоса.

      – С ней не водиться! У нее ничего не брати! – наказывала Шебуршиха.

      Я понимала, что эта вредная бабка мне конкретную войну объявила! И всю деревню против меня настраивает!

      Желание объявить что-то пропало тут же. Я уже ковыляла в сторону дома, как вдруг послышался девичий голос.

      – Ой, а правда, что ты лихо видела? – защебетала девушка. Я остановилась, видя, как к нам стайкой стекаются остальные. – Расскажи о лихе!

      И тут я поняла, что это – мой шанс! Судьба сама послала его мне в лице женского любопытства.

      – А на вечорки** ко мне не хотите? – спросила я. – Здесь рассказывать не буду.

      Девки едва ли не завизжали от восторга. А потом стали осаждать друг друга: “Тише! Не кричи! Не то услышит!”.

      – Так у тебя там Яичична! – прошептала темненькая