О ведьмах, магистрах и «заколдованных принцах». Оксана Крыжановская

НЕСИ! ДОМОЙ! БЫСТРО!

      – Ага!

      Мужчина шагнул ко мне, обхватил руками и… закинул на плечо, словно мешок с картошкой. А потом ещё положил свою большую руку на мою… ну ту, что ниже талии (видно, чтобы не упала ненароком), и бодренько зашагал вперёд.

      – НЕТ! ДУБИНА! ОТПУСТИ! – Это кричала не я, а староста. Ко всему он ещё прыгал на месте и размахивал руками, в желании привлечь к себе внимание.

      – СЕНО! ОТПУСТИ! ЖИВО! СКАЗАЛ!

      Мужчина остановился и… скинул меня прямо на землю. Спасибо хоть наклонился, а не бросил с высоты своего роста. Мне помогли подняться на ноги чьи-то руки и на этот раз всё же обтёрли. Сил сопротивляться не было. Вся эта сцена высосала остатки моих моральных сил.

      – ПУСТАЯ! ТЫ! ГОЛОВА! Я! СКАЗАЛ! ОТНЕСИ!

      Так он и нёс. Сделали то, что приказали. Зачем теперь на него ругаться?

      Улыбка у него так и не погасла, и смотрел он на старосту с всё тем же невинно-непонимающим выражением лица. Словно пёс, которая не осознаёт, почему, когда он лезет ластиться, его пинают ногой.

      Мне стало тошно.

      Мирослав Потапович не производил впечатление человека, способного так себя вести. Но что меня поразило больше всего: деревенские хохотали! Словно ненормальные, до слёз, тыкая пальцами и громко выкрикивая, что Сено – вот Пустая Башка! – опять что-то учудил на потеху остальным. Лишь несколько человек, включая знахарку, не присоединились к «всеобщему веселью». Я посмотрела в лицо Любавы и увидела, что она хмурится, глядя на старосту.

      – Я! ТЕБЕ! КАК! ПОКАЗЫВАЛ! ЕЁ! НЕСТИ! – Мирослав Потапович стянул науруз с головы и хлестнул несколько раз мужчину по груди и плечам. Тот виновато опустил голову, но ни разу не дёрнулся, хотя, уверена, с одного удара смог бы отправить старосту в нокаут.– ПОЧЕМУ! ТЫ! ПОСТОЯННО! МЕНЯ! ПОЗОРИШЬ! ПУСТАЯ! ТЫ! БАШКА!

      Так! Это уже ни в какие ворота не лезет!

      – Прекратите! – повысила я голос и даже не пыталась сдержать злость.

      Староста тут же замолчал, обернулся, неловко улыбнулся мне.

      – Простите, магистр Рейвен. Это Сено, брат мой младший. Он с детства таким уродился, немного…. Ну сами видите.

      Младший? Со стороны и не скажешь. Да и не похожи они совсем, несмотря на то, что оба блондины с голубыми глазами.

      – Сено? – недоумённо переспросила я. – Что за имя такое странное?

      – А-аха-ха! Потому шо в голове у него одна солома! Ха-ха!

      – Милан! – зло гаркнул Мирослав Потапович и вновь улыбнулся мне. – Это сокращённо от Сенослава… Он хороший парень и совсем безобидный. Прошу за него прощения.

      – Всё нормально, – холодно отрезала я и взглянула в лицо Сенославу.

      Он опять улыбался: наверное, был рад, что его перестали бить шапкой.

      – С детства такой, говорите?

      – Ага-ага! Ну что мы всё на улице стоим, – неожиданно заторопился Мирослав Потапович. – Пойдёмте же в дом. Сено…

      – Приведите! Мою! Лошадь!

      Староста удивлённо, с долей непонимания и обиды глянул на меня. Видать, не понравилось, как я скопировала его тон.

      Герберу мне таки подвели и даже помогли взобраться в седло.