Свадьбы не будет, светлый!. Анна Солейн

одеяло с его лица и воскликнула:

      – Сэмюэль Лайтвуд! Что ты здесь делаешь?!

      Посмотрев на меня, он опять заорал и натянул одеяло на голову.

      Вот и поговорили.

      – Где отец?!

      – Уходи! – раздался приглушенный испуганный голос. – Сгинь!

      В этот момент дверь распахнулась, светильник под потолком вспыхнул.

      Я уставилась на вошедшего, целомудренно поправив ночную сорочку и поудобнее усевшись в кровати Сэмюэля Лайтвуда.

      Моего несостоявшегося жениха.

      Глава 7

      Мой дражайший состоявшийся жених, лорд Лайтвуд, стоял в дверях. Смотрел он на нас с… я бы хотела сказать, что выражение его лица было непередаваемым, наполненным ужасом, шоком, может, болью… но нет.

      Лайтвуд, стоящий в дверях, просто смотрел на нас, подняв брови.

      Одет он был в тяжелый на вид синий парчовый халат, под ним – белая пижама из переливающегося гладкого шелка. Ага! То есть он уже лег спать, когда я влезла в окно!

      Жаль, что перепутала комнаты, хотя… так ведь даже лучше.

      Мое сердце внезапно забилось быстрее.

      Одно дело – понимание того, что ты собираешься взять в жены девушку, не обремененную понятиями о целомудрии, и совсем другое… застукать невесту в постели другого мужчины. И не просто мужчины – собственного сына!

      О! Проклятый сегодня на моей стороне! Какая изысканная получилась ситуация! Я едва не замурлыкала, как кошка, но тут же взяла себя в руки.

      – Сэмюэль, нас застукали, – трагическим голосом произнесла я. – Можешь перестать прятаться?

      Тишина справа от кровати, где до сих пор прятался от меня под одеялом Сэмюэль, стала настороженной.

      Он выглянул наружу, волосы стояли дыбом, на бледном лице был написан ужас.

      – Что? – уставился он на меня. – Это не… как ты оказалась в моей спальне?

      – Как ты можешь притворяться, Сэмюэль! Ты же светлый! – пристыдила я. – Пора признаться твоему отцу, что между нами давняя и тесная связь! И что ты сам меня сюда пригласил! Будь мужчиной, в конце концов.

      – Что?! – Сэмюэль отпрянул и едва не упал. – Сгинь! Ты мне снишься! Кошмар! Проклятье!

      Он снова спрятался под одеяло, как дети, которые боятся монстров и надеются, что пока они ничего вокруг не видят – их тоже не видно.

      – Ты ранил меня в самое сердце своим равнодушием, – сообщила я и повернулась к Лайтвуду.

      Тот наклонил голову и скрестил на груди руки.

      Так, ясно. Недожала.

      Продолжим.

      – Поцелуй меня, Сэмюэль, – томно прошептала я, поворачиваясь к подрагивающему сугробу из одеяла, под которым прятался сын Лайтвуда.

      «А то прокляну», – мысленно добавила я.

      – Что здесь происходит?! – раздался женский голос, и мимо Лайтвуда в спальню Сэмюэля протиснулась женщина.

      Невысокая, полная, светловолосая, лет шестидесяти на вид. Встрепанная после сна, в широком голубом халате и с чем-то зеленым на лице, так что я узнала ее не сразу.

      Неужели это… ох, да это же матушка Лайтвуда! Леди Ребекка! Почтенная вдова, уважаемая среди светлых женщина,