Сохрани мою речь навсегда… Стихотворения. Проза (сборник). Осип Мандельштам

в чистках, как соль,

      Жены и детей содержатель

      Такую ухлопает моль.

      И столько мучительной злости

      Таит в себе каждый намек,

      Как будто вколачивал гвозди

      Некрасова здесь молоток.

      Давай же с тобой, как на плахе,

      За семьдесят лет начинать –

      Тебе, старику и неряхе,

      Пора сапогами стучать.

      И вместо ключа Ипокрены

      Давнишнего страха струя

      Ворвется в халтурные стены

      Московского злого жилья.

Ноябрь 1933

      «У нашей святой молодежи…»

      У нашей святой молодежи

      Хорошие песни в крови:

      На баюшки-баю похожи,

      И баю борьбу объяви.

      И я за собой примечаю

      И что-то такое пою:

      Колхозного бая качаю,

      Кулацкого пая пою.

Ноябрь 1933

      «Татары, узбеки, и ненцы…»

      Татары, узбеки, и ненцы,

      И весь украинский народ,

      И даже приволжские немцы

      К себе переводчиков ждут.

      И может быть, в эту минуту

      Меня на турецкий язык

      Японец какой переводит

      И прямо мне в душу проник.

Ноябрь 1933

      «Мы живем, под собою не чуя страны…»

      Мы живем, под собою не чуя страны,

      Наши речи за десять шагов не слышны,

      А где хватит на полразговорца,

      Там припомнят кремлевского горца.

      Его толстые пальцы, как черви, жирны,

      И слова, как пудовые гири, верны,

      Тараканьи смеются усища

      И сияют его голенища.

      А вокруг него сброд тонкошеих вождей,

      Он играет услугами полулюдей.

      Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,

      Он один лишь бабачит и тычет,

      Как подкову, дарит за указом указ:

      Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.

      Что ни казнь у него – то малина,

      И широкая грудь осетина.

Ноябрь 1933

      Восьмистишия

      1. «Люблю появление ткани…»

      Люблю появление ткани,

      Когда после двух или трех,

      А то – четырех задыханий

      Придет выпрямительный вздох.

      И дугами парусных гонок

      Зеленые формы чертя,

      Играет пространство спросонок –

      Не знавшее люльки дитя.

Ноябрь 1933, июль 1935

      2. «Люблю появление ткани…»

      Люблю появление ткани,

      Когда после двух или трех,

      А то – четырех задыханий

      Придет выпрямительный вздох.

      И так хорошо мне и тяжко,

      Когда приближается миг,

      И вдруг дуговая растяжка

      Звучит в бормотаньях моих.

Ноябрь 1933 – январь 1934

      3. «О, бабочка, о, мусульманка…»

      О, бабочка, о, мусульманка,

      В разрезанном саване вся –

      Жизняночка и умиранка,

      Такая большая – сия!

      С большими усами