Струны над бездной…. Жанузак Турсынбаев

заметила, как он стал вмиг другим. Одиноким и замкнутым. Он не играл тогда со сверстниками и даже не ходил на рынок. Ведь там же всегда полно людей и, можно было бы сказать, что он был, как бурлящий на огне казан с кипятком. Пусть души его родителей, покоятся с миром… Я знала их. Как-то вот так, балам. Хотя мы и знали друг друга со стороны, но нас, все же, познакомили наши родители. Они хотели тогда породниться. Вот так, мы и поженились. Чтобы ты еще хотел узнать еще? – сказала она и попробовала взглянуть на Коркыт, более проникновенными глазами. Через некоторое время, она не выдержав, решила, чуть улыбнувшись, снова к нему обратиться

      –Коркыт, ты меня совсем заговорил. Мне и кешки-ас нужно готовить. Идем же со мной, балам, я хочу показать тебе что-то. Хочешь, я покажу тебе что-то? – спросила она и, посмотрев на удивленного своего сына, улыбнулась.

      –Анашым, а что это может быть? Конечно же, я хочу увидеть это, – коротко у нее поинтересовался Коркыт. Ее слова так заинтриговали его, что мысли, кружившиеся у него в голове, в тот момент, вмиг улетучились.

      –Я покажу тебе кое-что, что никогда и никому не показывала. Балам, пусть это будет нашей тайной. Это высушенный цветок, подаренный мне твоим отцом. Он называется тюльпан. Он растет у нас в степи лишь некоторое время, а после, когда солнце, своими палящими лучами, начинает обжигать землю, выгорает совсем. Такая у него, к сожалению, участь. Эти цветы, они как люди. По крайней мере, мне так кажется. Я храню его втайне от твоего отца. Когда нибудь я покажу его ему, но пока, я думаю, это время, еще не настало. И тогда, я надеюсь, что он удивится… Я помню до сих пор его запах. Его неповторимый и нежный аромат. Нежнейшие тычинки, скрываемые ярко желтыми лепестками. Балам, дотронься. Не бойся, с ним ничего не случится. Этот цветок для меня, он очень дорог, – и, в этот миг, она, повернувшись, нежно поднесла его к сыну.

      –Анашым, я чувствую его аромат. Пусть он даже слабый, но мне кажется, он до сих пор источает запах. Я сохраню, анашым, эту тайну. Могу представить, каким он был, когда он, источаемый нежным ароматом, был вам подарен. Анашым, расскажите мне еще про аке. И еще, я хотел бы вас попросить о чем-то – коротко сказав это ей, он продолжил принюхиваться к засохшему цветку. Выражение матери несколько изменилось, и она удивленным голосом, решила тоже переспросить своего сына.

      –О чем же ты хотел меня спросить, балам?– спросила она и замолчала.

      –Анашым, вы только не спрашивайте меня, зачем оно мне стало надобным, но я хотел бы завтра, одолжить у вас то маленькое зеркало. Я только хочу показать его одному человеку. Покажу, чтобы он увидел в ней свое отражение – как можно коротко попробовал ответить он ей и, не поднимая своих глаз, краем глаза посмотрел на ее гладкие руки.

      –Да, конечно, балам. Почему же ты спрашиваешь у меня разрешения? Я и не буду даже интересоваться, зачем оно тебе, раз ты этого так хочешь, – ответив на его вопрос, она улыбнулась и передала, завернутый в белую материю, маленькую круглую шкатулку.

      –Какая красивая шкатулка, анашым. Я не видел ее у