Спроси свою совесть. Политический детектив. Михаил Гаврилович Левин-Алексеев

этим дорогих посетителей кафе. Выложенный зеркальной мозаикой потолок осыпал разноцветными переливающимися бликами весь зал. Тёмные из дорогого зелёного бархата шторы слабо подрагивали от звуков завораживающей мелодии Таривердиева, которая лилась из стереосистемы и, как лёгкий наркотик, расслабляли тело и сознание посетителя.

      Администрацию кафе хорошо знали в УВД, где оно пользовалось негласной популярностью. «Обмывание» звёздочек, должностей и других торжеств «по случаю…» очень редко обходило это кафе стороной. Синяева, как бывшего начальника ОБХСС УВД, директор, а ныне владелец кафе Юрий Пак знал лично много лет. Офицеры комфортно устроились в самом лучшем месте зала рядом с подиумом. Синяев подозвал официантку и заказал двойные порции мясных блюд, конфеты, и конечно бутылку «Юбилейного». Как и полагается по офицерской традиции, сначала помянули стоя погибших при исполнении служебных обязанностей своих товарищей, которых знали лично, а также двенадцать городских омоновцев, погибших в Чечне двумя месяцами ранее по нелепой трагической случайности.

      – Слушаю вас, Пал Дмитриевич. У вас что-то стряслось неважное, или я ошибаюсь? – осторожно поинтересовался Золотов у немного захмелевшего Синяева. Старик ожидал этого вопроса. Он сидел и, молча уткнувшись взглядом в свою тарелку, нервно вертел в руках вилку.

      – Понимаешь, Дмитрий, – заговорил Синяев, – оказывается, как легко можно сломать судьбу пацана….

      – Если я вас правильно понял, вы говорите о своём внуке Сергее Чистякове? Полковник с нескрываемым удивлением и даже некоторым негодованием посмотрел на оперативника.

      – Вот видишь, и ты уже наслышан об этой истории!

      – Я бы так не сказал – возразил Золотов – Так… только краем уха, мельком услышал от бригадира группы «семёрки» Пушкова.

      – А если не секрет, Дмитрий, что он тебе поведал по этому поводу – э-э… этот… как там его?

      – Пушков. Пушков Виктор, – напомнил оперативник.

      – Ну, да – Пушков. Правда, я его не знаю, по-видимому, из совсем молодых, – скрипел старик – Но всё же, что он тебе сказал? – допытывался Синяев, готовый уже грудью встать на защиту внука.

      – Пал Дмитриевич, верите – ничего конкретного! Единственное, что я узнал от него, так это была драка, где Сергей – ваш внук, значит, сломал челюсть напарнику. Вот, собственно, и всё что мне известно.

      – Что ж, правильно тебе известно – обречённо махнул рукой Синяев. – Только вот причина у Сергея имелась, из-за которой он заехал в «табло» Когану! – Синяев нервно закурил и, опустив взгляд в стол, на минуту задумался. По всему его виду Дмитрию было ясно, что разговор ему не совсем приятен.

      – Хотя, конечно, – продолжал он – За этот мордобой я его осуждаю, и ещё ведь челюсть сломал Когану. Правда, этот засранец тоже гусь хороший! Если не твоё – значит, губу не раскатывай! Да язык свой поганый попридержи! Да-а, нехорошо получилось, – вздохнул Синяев. – Дмитрий, а хочешь,